География гениальности. Где и почему рождаются великие идеи

– Однажды подходит человек и говорит: «Есть новая штука, называется кремний». Я ему: «Какой кремний? Что за глупости?» Он мне: «Делаем чипы для калькуляторов». А я ему: «Звучит как полная ерунда». В общем, я был скептиком.

Ныне Чак – Маргарет Мид Кремниевой долины, и магистраль 101 для него как дом родной: он изучает местных жителей с их странными повадками и считает это бесконечно интересным занятием.

Мы заказываем кофе и находим столик снаружи: погода изумительна – как, впрочем, и всегда (ведь это же Калифорния). Свет по яркости почти не уступает афинскому, и у меня опять возникает соблазн объяснить расцвет (на сей раз Кремниевой долины) климатом. Но я останавливаю себя. Дело не в погоде (во всяком случае, не только в погоде).

По его словам, секрет успеха Кремниевой долины состоит не в том, что она стала лучшей, а в том, что она была первой. Чтобы понять Долину с ее инновациями, важно усвоить, что у первого всегда есть преимущество. Взгляните на клавиатуру ноутбука. Сверху и слева расположены клавиши QWERTY. Почему? Неужели так удобнее печатать? Вовсе нет. Более того, эта последовательность была введена именно потому, что она неудобна. Клавиши первых пишущих машинок часто заедали, и конструкторы расположили их таким образом, чтобы притормозить машинистку и снизить риск заедания. На последующих машинках клавиши работали нормально, но последовательность букв (QWERTY) осталась. Машинистки привыкли и приспособились к ней. Ей учили на машинописных курсах. Второсортный вариант закрепился – подобно тому, как видеоформат VHS одолел более качественную технологию Betamax. Подобно тому, как отцы-паломники обосновались в заливе Массачусетс вместо Виргинии просто потому, что заблудились.

Одним словом, победу не всегда одерживает «лучшая» технология или лучшая идея. Иногда свой вклад вносит случай или закон непреднамеренных последствий. Но важнее то, что происходит после влияния этих факторов. Мы приспосабливаемся к неудобной клавиатуре: пальцы так и порхают по клавишам. VHS отлично работает, пока его не вытесняет DVD, а сейчас и потоковое видео. Колонисты выдерживают суровые зимы Новой Англии и в итоге процветают. Так и с местами гения: они не идеальны и не слишком красивы, но ставят перед нами определенные задачи. И когда мы смело и творчески реагируем на эти задачи, закладывается фундамент золотого века. Однако сначала нужно попасть туда первым. Это объясняет философию Кремниевой долины: лучше выйти на рынок с сырым продуктом сегодня, чем с совершенным – завтра. Как однажды заметил Стив Джобс, когда изобрели лампочку, никто не жаловался, что она тускло светит.

Первопроходцы вроде Кремниевой долины становятся магнитами. А став магнитами, набирают неудержимую движущую силу. Опять-таки, творчество заразительно. Исследования показали, что мы более креативны, когда нас окружают креативные коллеги. И не будем забывать: творческий стимул мы получаем даже тогда, когда лишь наблюдаем «нарушение схем» (скажем, как кто-то ест оладьи на ужин). Став очевидцами чего-то неординарного, мы и сами начинаем мыслить неординарно.

Эту своеобразную «инфекцию» я ощущаю на себе. Проведя в Долине всего несколько дней, я уже начинаю глядеть на мир иначе – вижу возможности, которые не видел на Востоке. С языка легко слетают такие слова, как «бета-версия» и «хакатон». Я не самый предприимчивый человек, но здесь, купаясь в калифорнийском солнце и шипучем оптимизме, могу представить, как изменяю мир – да еще по ходу дела зарабатываю состояние.

По дороге на встречу с Чаком я заметил мебельный фургон, припаркованный у непритязательного офиса в Маунтин-Вью. Грузчики деловито тащили эргономичные кресла и датские столы: судя по всему, прежняя фирма потерпела крах и ее место заняла более перспективная. Наиболее яркий символ Кремниевой долины – не iPhone и не микрочип, а мебельный фургон.

По словам Чака, эта текучесть – ключ к пониманию Долины. Здесь все постоянно меняется; это место обладает колоссальной кинетической энергией – сродни той, что я наблюдал в Калькутте, только более направленной. Частью местной мифологии стал девиз Марка Цукерберга, основателя Facebook: «Двигайся быстро – и ломай». Пусть даже сам Цукерберг сейчас ломает не слишком много.

Взгляните на десять крупнейших компаний Кремниевой долины, предлагает Чак. За несколькими исключениями, каждые пять – десять лет список полностью обновляется. «Это невероятная, невероятная текучесть», – говорит он. И ведь это уже было. Мне вспоминается Флоренция: комитет, наблюдавший за строительством Санта-Мария-дель-Фьоре, каждые несколько месяцев менял руководство.

Чак объясняет: один из величайших мифов о Кремниевой долине состоит в том, что здесь много рискуют. Не то чтобы ее обитателям вовсе был чужд риск, но это «янусов» парадокс, который понравился бы шотландцу. По мнению Чака, Кремниевая долина превозносит риск, но «в ней, как почти нигде, отработаны способы избегать риска».

– Например?