География

Своих источников Страбон не скрывает, но зачастую изменяет порядок чужих мыслей и комбинирует отдельные места, перерабатывая их в своем стиле.[41]

Что касается характера и объема использованных в «Географии» источников, то этот вопрос можно с точностью решить только тогда, когда цитированные сочинения сохранились или же отличаются исключительно оригинальным стилем и содержанием (как, например, труды Посидония и Эратосфена). В огромном большинстве случаев источники Страбона целиком покрываются «Географией», а в каком объеме привлечен материал, решить невозможно.

Страбон не хочет (подобно позднейшим компиляторам, которые нагромождали цитаты) выставлять напоказ свою ученость. Цитаты и имена авторов никогда у него не приводятся только для «украшения»: имя автора всегда дается для критики или подтверждения факта. «Там, где, — говорит он, — я имею свое суждение, даю то, что считаю правильным, где — нет, там называю имена осведомителей, там же, где нет никаких источников, — там и я умалчиваю» (VI, III, 10).

В соответствии со своим описательным методом Страбон стремится к максимальной точности, которая, по его мнению, достигается: 1) свидетельством очевидцев, 2) согласием источников. При расхождении источников предпочтение отдается какому-нибудь одному автору, на которого возлагается, так сказать, ответственность за достоверность известия. Поэтому Страбон всюду ищет очевидцев (аутопсию), даже на краях ойкумены— в Иберии, в Гадирах, в Иерне (Ирландия) и на берегах Инда. Для дальнего запада (Иберия, Галлия, Британния) его авторитет — очевидец Посидоний, побывавший в Иберии; для Индии — историки Александра и Эратосфен, писавший под свежим впечатлением великих открытий. Друзья Страбона — Элий Галл и Афинодор, живший в Петре (в Аравии), сообщали ему сведения об Аравии. Для историко-географического описания Армении и Кавказа Страбон пользовался «Деяниями Помпея», автором которых был Феофан Митиленский, сопровождавший Помпея в походе на восток и т. д. Многие города на Понте Страбон хорошо знал как местный уроженец. Описание Рима, некоторых местностей Италии и Египта (Александрия, путешествие по Нилу) Страбон дает также частично по личным впечатлениям.

Центральной проблемой исследования источников «Географии» является вопрос об объеме и способах использования сочинений Посидония, которого Страбон называет «самым ученым философом нашего времени» (XVI, II, 10). Страбон пользовался историческими сочинениями этого философа («Истории» и описание подвигов Помпея), а также его знаменитым трактатом «Об Океане» (предполагается, что почти все космологические, метеорологические и этнографические отрывки Страбона восходят к этому сочинению).[42] Страбон не дает, однако, последовательного пересказа содержания трактата, но заимствует только то, что нужно для полемики и что подходит под его схоластические категории (apíthanon, adýnaton, enántion);[43] кроме того, выбор заимствованного материала во многом зависит от описательного характера «Географии».[44] То, что не подходит к описанию, он помещает в экскурсы, следуя, впрочем, порядку изложения Посидония. В основном мысли и содержание трактата мы узнаем из критики Страбона (II, II, 1–3, 8).

Взгляды Посидония и Страбона на цели и задачи географии совершенно расходились: для Посидония география была «физикой», не описанием, а объяснением мира; отсюда отрицательное отношение Страбона к географии Посидония и недовольство применением последним математики.[45] «Посидоний, — говорит Страбон, — много занимается „исследованием причин“ и подражает Аристотелю как раз тем, что наша школа[46] избегает делать» (II, III, 8); он старается объяснить все физические явления «единой причиной» (apò miās aitias).

Во «Введении» (I–II книги), следуя плану изложения материала у Посидония, Страбон дает вкратце историю географической науки, гомеровский вопрос,[47] изменение земной поверхности,[48] форму земли и ойкумены (I, III, 12),[49] учение о зонах и тропиках,[50] проблему океана (II, V, 18),[51] теорию приливов и отливов, измерение земли (II, V, 26 сл.), карту ойкумены, «сфрагиды» (II, I, 22) и общий очерк описания земли (II, V, 26 сл.).

Все «теоретические» вопросы, как например конфигурация земли, проблема зон в тропиков и т. д., для Страбона только «гипотезы», которые он приводит по Посидонию заранее, чтобы читатель, приступая к изучению отдельных стран, имел представление о целом (II, II, 1).

Влияние Посидония на Страбона заметно не только в теоретических вопросах (во «Введении»), но оно весьма велико и в описаниях отдельных стран (Иберии, Галлии, Британнии). Однако стиль Посидония, его изысканность, группировка материала не нравились Страбону. Поэтому не следует преувеличивать влияния Посидония и считать-«Географию» простым продолжением трактата Посидония, предполагая в случаях обширных заимствований его механическое посредничество.[52]