Геомант

Около полудня она окликнула Хаани, свернула к берегу, поднялась по крутому склону и съехала в небольшую ложбинку. Девочка послушно последовала за ней, но продолжала безостановочно кружить по снегу. Не окликни ее Тиана, она продолжала бы идти вперед по реке, пока не лишилась бы сил и не упала. Сама Тиана была готова свалиться прямо сейчас. Ноги противно дрожали. Она сняла лыжи и помассировала натруженные мускулы, но это мало помогло. Тиана ощущала слабость, ее лихорадило. Вовсе не от холода, поскольку день выдался достаточно теплым, а от быстрой ходьбы она даже вспотела. Утренние ужасы — вот что было причиной лихорадочного озноба. Все несчастья начались с того момента, когда она стала помогать врагам, и. все самооправдания и ссылки на безвыходность положения ничего не меняли. Если бы у нее с самого начала хватило ума подумать… Если бы…

Теперь бесполезно сожалеть. Тиана достала кусок вяленого мяса и принялась нарезать его тонкими ломтиками. Мясо оказалось довольно плотным, и нарезка заняла немало времени. Только потом Тиана осознала, что девочка все еще не сняла лыжи и продолжает бегать по ложбине. Хаани взбиралась на пригорок, скатывалась вниз, где из-под снега торчали тонкие прутики кустов, между двумя склоненными деревьями, образующими подобие арки, по небольшому ровному пространству, потом снова на пригорок. Хаани не разжимала губ, она механически повторяла одни и те же движения, но мысли витали где-то далеко. Она была там, в своем домике с мертвыми женщинами и нилатлом.

— Хаани! — крикнула Тиана.

Тишина. Тиана крикнула погромче, но снова не получила ответа.

— Хаани, иди сюда!

Девочка вздрогнула, посмотрела в ее сторону пустыми глазами, но все же оставила свое занятие и подошла. Тиана поставила перед ней еду:

— Садись и позавтракай.

Она знала, что девочка понимает ее речь, хотя и не очень хорошо. Хаани отошла на несколько шагов, сняла со спины мешок и принялась жевать сушеную рыбу, бесстрастно уставившись на деревья. Тиана не знала, что делать. Нельзя винить ребенка. Девочка вполне могла лечь на землю и отказаться идти, а могла закатить громкую истерику. Возможно, это было бы к лучшему.

Тиана принялась за полоски мяса. После длительного разжевывания в нем прорезался совершенно невыносимый запах, как у старого самца медведя в брачный сезон. Пришлось промыть мясо водой из фляги.

— Ты готова? — спросила она девочку.

Хаани не произнесла ни слова, просто поднялась со своего места, привязала лыжи и забросила мешок за плечи. Она явно привыкла путешествовать и подчиняться старшим. Тиана тоже поднялась, но от резкой боли в икре громко вскрикнула. Хаани, успевшая уйти вперед, резко повернулась. Может быть, она решила, что вернулся нилатл?

Тиана задрала штанину, покрытую пятнами крови. Носок намертво прилип к ране, значит, можно подождать с этим до вечера. Пока она старательно привязывала лыжи к ботинкам, Хаани подпрыгнула, на лету развернула лыжи и рванулась вперед с такой скоростью, какая была недоступна Тиане. Возможно, она винила ее за то, что Тиана осталась в живых, или за то, что взяла на себя роль ее матери. Или сразу за все произошедшие несчастья.

Что ж, она права. Тиана чувствовала свою вину. И что она собирается делать с восьмилетним ребенком, все родные которого погибли? «Тиана теперь мама Хаани», — сказала Флууни перед смертью. Но Тиана не имела представления, что значит быть матерью девочки восьми лет от роду, и ей не с кого было взять пример. Большинство заводских ребятишек имели свои семьи, но ей никогда не приходилось бывать в их домах. Она даже не представляла себе настоящего дома и настоящей семьи. Тиана за свою жизнь была только в домике старого Джо и этих трех женщин. Все четверо умерли из-за нее.

Хаани мчалась по гладкой поверхности реки и вскоре могла скрыться из виду. Она ни разу не оглянулась. Тиана уже хотела остановить ее, но передумала. Она прибавила шаг, насколько позволяла раненая нога, и постаралась не думать о том, что будет завтра.

Около четырех пополудни, когда короткий зимний день уже начал угасать, Тиана обогнула излучину реки и увидела, что Хаани остановилась на противоположном берегу и внимательно всматривается в лес. Тиана встала за ее спиной.

— Пора останавливаться на ночлег?

Хаани молча поднялась на невысокий берег и заскользила по гладкому снегу между деревьями. Тиана последовала за ней, хотя преодолеть даже такой небольшой подъем оказалось непросто. Детские лыжи оставляли две узенькие дорожки на нетронутой белизне снега. Тиана прошла по ним сквозь молчаливый лес и оказалась в небольшой впадине с нависшими над ней деревьями. Хаани уже сняла со спины мешок с вещами. Место для ночевки было выбрано отлично — закрыто от ветра, много хвороста для костра и негустой лес вокруг, дающий возможность обзора, чтобы не опасаться нежданных гостей.