Геомант

Она не дала ему договорить, а лишь коротко рассказала об особенностях поведения чувствительницы. В руках Иризис держала зажженную лампу, но фитиль был прикручен до предела, так что комната освещалась в основном светом из коридора. Внутри, кроме кресла с подлокотниками, не было никакой мебели.

Чувствительница притаилась в углу. В тусклом свете невозможно было разглядеть ее черты, было видно лишь, что она сидит на корточках и раскачивается взад-вперед. Заслышав шаги Ниша, чувствительница на мгновение замерла, а потом стала раскачиваться еще энергичнее. Иризис потянула Ниша за рукав, вывела из комнаты и притворила дверь. Они отправились на поиски следователя. Его нигде не было видно, но Фин-Мак сидела за рабочим столом в кабинете управляющего. Двое плотников перенесли разбитую дверь на ближайший верстак и заменяли сломанные филенки.

— Ял-Ниш отправился на шахту, — сказала Фин-Мак, не поднимая головы.

— Жаль, — не удержалась Иризис.

— У вас какие-то трудности?

— Это из-за чувствительницы, — пояснил Ниш. — Она сидит в углу и качается взад-вперед.

— Тогда вы от нее ничего не добьетесь сегодня. А может, и никогда!

— Что вы имеете в виду?

— Я наблюдала такое слишком часто! — Фин-Мак вздохнула и отложила перо. — Вы пытаетесь добиться невозможного. Я предупреждала Ял-Ниша.

— Почему это невозможно?

— У бедной девочки слишком обостренные чувства. Шепот в ее ушах превращается в грохот; шелк царапает кожу, словно наждак; зажженная свеча слепит глаза сильнее полуденного солнца.

Ниш постарался себе это представить, но не смог.

— Удивительно, что она не сошла с ума.

— Ее родные пытались выбить из нее эту слабость, а потом подбросили ее в психлечебницу. Через что ей пришлось там пройти… Теперь она никому не доверяет. Вы зря тратите время.

— Тогда я могу прямиком отправляться в детский питомник, — вздохнула Иризис.

— Это ответственная работа, — строго заметила дознаватель. — Нельзя считать ее наказанием.

Иризис перевела взгляд на руки Фин-Мак, на которых не было обручального кольца.

— Неужели? — усмехнулась она. — Рабочие на заводе так не считают.

Фин-Мак напряглась:

— А что они думают по этому поводу?

— Для простых людей — один закон, а для власть имущих, вроде вас, — другой.

Кровь бросилась в лицо Фин-Мак. Она прикрыла глаза, вероятно, досчитала до трех, зато, когда снова открыла их, излучала ледяное спокойствие.

— Наместник гневается, что Тиану до сих пор не нашли. У него особое задание для нее. А теперь извините меня, я занята.

Иризис и Ниш вышли.

— Ты видел ее реакцию? — спросила Иризис. — Я оказалась права. Она предохраняется.

— От рождения детей? Но это же преступление!

— Если потребуется, я использую это против нее. Ниш ошеломленно посмотрел ей в глаза:

— Ты осмелишься воевать с дознавателем?

— А что мне терять?

— Дай мне руку, — попросил он, едва пройдя несколько шагов.

— Зачем? — равнодушно спросила Иризис.

— Я больше не могу держаться на ногах.

Она подставила Нишу свое плечо, обняла его за талию, и они не спеша добрели до столовой. Там никого не было, завтрак давно закончился, и они уселись на ближайшей к двери скамье.

— А ты не собираешься сдаваться, — заметил Ниш.

— Если поручение невыполнимо, мне придется смириться с участью обитательницы детского питомника. Или с казнью, если дойдет до крайности.

— Нет, — воскликнул Ниш.

Иризис невесело улыбнулась и взяла его за руку.

— Хватит об этом. Если хочешь, я подыщу тебе другую любовницу. Это будет нелегко, если учесть сложившееся о тебе мнение, но…

— Я не хочу другой любовницы, глупая шлюха!

Ниш резко вскочил со скамьи, покачнулся, сильно побледнел и рухнул на пол. Тут же, не дожидаясь помощи Иризис, он встал на ноги и пошел прочь, шатаясь словно пьяный.

Он смог добраться только до одной из теплых скамеек, скрытых в нише у плавильной печи. Ниш за ухо выдернул оттуда одного из ленивых подмастерьев и упал на его место. Кто-то закричал. Рядом с ним девчонка приводила в порядок свою одежду. Ниш выругал парочку, хотя и знал, что такие места очень популярны среди парочек из-за относительной уединенности. Он раздраженно выбрался из теплого укрытия и побрел обратно, кое-как дошел до дверей комнаты Юлии, взял свечу и буквально ввалился внутрь.

Ниш пришел в себя и увидел чью-то тень рядом со своей головой. Что это Юлия задумала? Он попытался повернуть голову, но боль оказалась такой сильной, что Ниш громко застонал. Юлия отпрянула. Ниш потрогал повязку. Так и есть, она промокла от крови.

Чувствительница присела на корточки неподалеку. Он явно ее заинтересовал. Ниш наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц и прикидывал, можно ли использовать обморок в своих целях. Она способна поддаться чувству сострадания. Или презрения, поскольку он застонал от боли, которую девушка переносила молча.