Геометрическая поэзия

От него косяк созвездий-нерп.

Но не вечность было всё спокойно

У Тельца на небе бесконечном.

Было время, он своею кровью

Платил дань за раны и увечья.

Встретился на зимнем небосклоне

Звёздный бык с охотником небесным.

Завялся бой, и не на жизнь, а на смерть –

Сколько длился он, нам неизвестно.

Орион жесток и беспощаден,

Никогда он промаха не знает,

Но Телец, хоть и под сердце ранен,

Стойко смерти ждёт, не нападает.

Ты не думай, что он мягкотелый,

Просто он не злой и не жестокий,

Терпеливый, преданный и верный,

Оттого, быть может, одинокий.

И терпел немало бык небесный

От того охотника земного,

Но однажды случай безызвестный

Изменил ход действия намного.

Есть в пространстве космоса, вселенной

Скорпион – соперник Ориона.

Он однажды в вздувшиеся вены

Пустил яд и сверг его со трона.

Он лишил надменности и спеси

Наглеца и гордого героя,

Он его под облаком повесил,

Он его презрением удостоил.

Пусть Телец добряк и недотрога,

Но предел есть каждому терпению:

Как-то он боднул огромным рогом

Ориона в шейное сплетение.

Орион, весь кровью истекая,

С гордостью и честью уязвлённой,

За собой след крови оставляя,

По тропе пошёл испепелённой

И на горе водному тригону

Встретился с уставшим Скорпионом.

Чёрной смерти маленькой подобен,

Он не ждал свидания с Орионом.

Но охотник движим жаждой мести,

В нём клокочет ненависть и ярость.

Он копьём прям в Скорпиона метит,

И чужие муки ему в сладость.

«Ты ничтожен! – он шипит, как лебедь. –

Где твой яд, для нас невыносимый?

Он для всех мучителен, смертелен,

Сердцем по артериям гонимый.

Но сейчас ты сломлен и раздавлен,

И теперь Тельцу не отвертеться:

Будет он моей рукой повален,

Будет биться в страхе бычье сердце!»

И ступил ногой своей жестокой

Орион на тело Скорпиона,

Раздавил ступнёю, как подковой –

Он неумолим и непреклонен.

Умереть они уже не могут,

Вечные скитальцы Поднебесной,

Души их теперь подобны богу,

Разве что без власти над вселенной.

Скорпион лежит один под камнем:

Нету сил идти на Ориона,

Знает, что он прямо в сердце ранен,

Ждёт подмоги водного тригона.

Но уж, видно, чувствовал опасность

Звёздный вол с другого края света,

Потому, не придавая гласность,

Бык с него потребовал ответа.

И с тех пор, я вам скажу украдкой,

Нет покоя в доме Ориона,

И бежит охотник без оглядки

От клешней и жала Скорпиона.

Он с Тельцом войну ведёт, как прежде,

За рога быка берёт бесстрашно,

И от боя в мире безмятежном

Отдыхает вол на летней пашне.

Так и есть с тех пор на нашем небе:

Звёздный бык бежит от Ориона

И находит вечное спасение

Во смертельном яде Скорпиона.

Задремал телёнок утомлённый

Под печальный вой и свист бурана,

И ему мерещился сквозь дрёму

Приглушённый свет Альдебарана.

Сегодня за окном метель…

Сегодня за окном метель,

И дремлешь ты у жаркого камина.

Согреться наконец – вот это твоя цель,

Но не получится, ведь это лишь картина.

Картина не камин, в котором пляшет

Огонь за прочной сеткой чугуна,

И не метель, что в белом поле пашет

И сеет снег от ночи до утра.

Картина – миг, когда тепло в гостиной,

Когда горячей стала вдруг ладонь

И чувства перестали быть картиной

И разожгли взаправдашний огонь.

Глубокий сон, похожий на медвежий,

Который год проходит без следа,

И теплится над тундрой белоснежной

Забытая полярная звезда.

Нам тоже холодно, нам тоже не достало

Тепла огня в декабрьский буран.

На нас лежит верблюжье одеяло,

Но холод в сердце, а тепло – обман,

И снятся нам просторы неземные,

Края далёкие, ушедшие в века,

Забытые просторы Палестины

И Антарктиды вечные снега.

Телец

Угрюмый бор гудел стволами сосен,

Уставший, возвращался с поля жнец;

По узкой тропке сквозь седую осень

Спускался с гор измученный телец.

Бык шёл сквозь лес спокойно, осторожно.

Уверенность в каштановых глазах

Из сердца прогоняла всю тревожность

И из души гнала напрасный страх.

Как месяц перевёрнутый, задели

Тельца витиеватые рога

Сосновые заснеженные ветви,

И снег упал на грузного быка.

Дышал ноябрь моросью и ливнем,

Прошла пора работы на полях,

Последний стог телец убрал сегодня,

Убрал небрежно, будто второпях,

И вот уже спускается неспешно

На водопой к покрытой льдом реке

Огромный бык по пашне белоснежной,

Спускается без плуга, налегке.

С картины «Похищение Европы»

Сошёл как будто золотой телец,

И вот ведут заснеженные тропы

Его туда, где пахатный делец

Всю зиму отдыхать от вил и плуга

Под свист метели будет до тех пор,

Пока не встретит вечную подругу -

Весну и не начнёт с ней разговор.

Рассвет

Когда рассвет, как жидкое стекло,

По небу растекается, я знаю,

Что с ним уходит дьявольское зло,

Что всё оно с рассветом погибает.

Когда луна, огромная, как глаз,

И бледная, как смерть, нас покидает,

Я чувствую, что этот белый газ,

Зовущийся туманом, снова тает.

Когда ярило, яблоком упав

Из темноты ночей на наше небо,

Сжигает тьму, я, сон весь свой продав,

Иду за ним, за ярким лучом света.

Был я и добрым, и честным, и ласковым…

Был я и добрым, и честным, и ласковым,

Был я свободным, когда-то и праведным.

Что получил я взамен на добро?

Вы не поверите: то было зло.

Мимо домов, без дорог и пути

Мимо домов, без дорог и пути

Мальчик по городу брёл не спеша.