Геометрия любви

Книжные герои – вот моя единственная реальность. Если бы я была героиней любимой книги, все сложилось бы по-другому. По-другому – это не обязательно счастливо. Пожалуй, самые идеальные романтические истории полны грусти. Одно из основных условий безупречности – смерть. Да, я бы начала свою историю именно так. Я включила ноут и быстро набрала текст, который уже сидел у меня в голове. Мысли переполняли меня, поэтому я печатала быстро, почти не замечая, хотя обычно делаю много ошибок.

КОРОТКИЙ ПРОГОН О БЕСКОНЕЧНОЙ ЛЮБВИ

Одно из основных условий безупречности – смерть.

Заметим, я не утверждаю, что это единственное условие. Я просто говорю, что оно непременно. Совершенная любовь – не исключение. Самая романтичная пара – Ромео и Джульетта. Что позволило им не погрязнуть в суете, взойти по мраморным ступеням идеала, превратить банальную историю подростковой влюбленности в многовековой образец?.. Именно она – та, которую называют старухой с косой, жница, что собирает последний урожай. Возьмем что-нибудь поближе к современности. В памяти всплывают имена Бонни и Клайда. Один к одному.

Да, два трупа на сцене – идеал. Но иногда можно обойтись даже одним. Классический пример – Данте и Беатриче.

Даже сказки. Одна из моих любимых – «Стойкий оловянный солдатик». Она тоже о любви и о смерти.

Если бы мне вдруг пришла фантазия написать действительно романтическую историю, главные герои были бы мертвы еще до начала первой главы.

«Так было и так будет впредь. Ромео должен умереть. Теперь ты знаешь…»

Кстати, интересно, а слово «смерть» – все-таки один из синонимов пресловутого слова «вечность»?..

Я немного подумала, но все же щелкнула по кнопке «отправить».

И почти сразу засветился коммент.

«У тебя что-то случилось? Позвони!» – писала Танька.

«Нет, ничего, все нормально», – ответила я и выключила компьютер. Общаться с кем-либо, даже виртуально, мне сейчас не хотелось.

И вообще, что она пристала. У меня никогда ничего не случается.

Глава 4 Мир рушится

До каникул оставалось совсем ничего. Может быть, именно поэтому каждый школьный день превращался чуть ли не в месяц. Я сидела на уроке и думала о той встрече с Кириллом, прокручивая ее словно поставленную на непрерывное воспроизведение песню. После того, как математичка не смогла добиться от меня внимания, она назвала меня Спящей красавицей, и это прозвище тут же с энтузиазмом подхватил весь класс.

– Эй, Спящая красавица! – кричали мне на перемене.

Чтобы не слышать глупых дразнилок, я спустилась на первый этаж и забралась в уголок, за громадную колонну, где проторчала почти всю большую перемену. А в конце перемены случилось вот что.

– Везунчик ты, Кир. Вокруг тебя все время такие девчонки… – произнес незнакомый голос.

Я увидела, что неподалеку, не замечая меня, стоит Кирилл и еще один парень, кажется, из его класса – не слишком высокий, сутуловатый и какой-то слишком нервный, сразу видно – зажатый и неуверенный, но старающийся быть для всех своим, мне такие никогда не нравились.

– Да ладно, Санек, было бы чему завидовать, – отмахнулся тот, – пойдем лучше покурим, пока перемена не началась.

Сутуловатый вздохнул.

– Конечно, тебе легко говорить. За тобой вот даже Даша бегает…

– Даша? – Кир явно оживился. – Она тебе нравится? Слушай, а давай ты с ней замутишь?! Она, в общем, нормальная девчонка, только как бы не для меня.

– Она не согласится, – проговорил Санек, уставившись в пол.

Я пряталась в уголочке, наблюдая за ними из-за прикрытия, как мышка из норки. Даже старалась дышать пореже, чтобы меня не заметили, но парни были слишком заняты разговором и не обращали на меня никакого внимания. Это же надо – так обсуждать девушку! Предлагать ее друг другу, словно вещь!