Геополитические проекты Г. А. Потемкина

Что же произошло? Скорее всего Екатерине Романовне дали понять, что она вдруг стала очень близка всем, кто вершит реальную политику в России, и может себе позволить забыть об элементарных правилах приличия. Светлейший князь ни словом не высказывает ей недовольства. Он - сама предупредительность. Встретив княгиню в Царском Селе, спрашивает, в каком чине она желает видеть своего сына. Заметим: не в каком положено, а в каком изволите? Ответ Дашковой, а вернее тон этого ответа весьма показателен: «Императрице известны мои пожелания; что же касается до чина моего сына, то вы, князь, должны знать это лучше меня; двенадцать лет тому назад он был произведен в прапорщики кирасирского полка, и императрица повелела постепенно повышать его в чинах. Я не знаю, исполнено ли ее желание. Фельдмаршал граф Румянцев, обратился в военную коллегию с просьбой назначить его адъютантом к нему; не знаю также уважена ли его просьба» {279}. В ответ - ни тени возмущения со стороны светлейшего князя столь «любез-ным» разговором. Во всяком случае именно так дело выглядит в мемуарах княгини: фактический соправитель императрицы едва ли не берет во фрунт перед Екатериной Романовной. Зачем? [70] Непосредственно перед их беседой происходит многозначительный эпизод. Идучи вслед за государыней из церкви, уставшая за время службы княгиня поотстала от своей венценосной подруги на целую комнату, а шедшие следом придворные не посмели ее обогнать. Создается впечатление, что Дашкова, приехав в Россию, вдруг оказывается наиболее приближенным к Екатерине II лицом, и это приближение имело ясно выраженные признаки в придворном этикете.

Судя по описанным в «Запискам» сценам, Дашкова и Потемкин довольно часто обсуждали те пожалования, которые Екатерина II делала или намеревалась сделать княгине. Не считая себя в праве высказывать свои пожелания прямо государыне, Дашкова передает их через светлейшего князя. Весьма примечательна история с пожалованием во фрейлины племянницы Екатерины Романовны - Полянской, дочери Елизаветы Воронцовой, бывшей фаворитки Петра III. Екатерина Романовна отказывается покупать на казенные деньги дом в Петербурге, взамен прося взять ее племянницу ко двору. Просьба весьма непростая, поскольку ее исполнение было связано для императрицы с целым рядом чисто личных неудобств. Допустить в столь близкое окружение девицу из враждебно настроенного клана, дочь бывшей соперницы, любовницы покойного мужа - не самый приятный шаг. Именно поэтому Екатерина II заколебалась. Промедление с ответом ясно показывало настроение императрицы, но княгиня решила настоять на своем и снова обратилась к Потемкину. Светлейший князь повел партию до конца.

«Наконец 24 ноября, в день тезоименитства императрицы и моих именин, после большого придворного бала я не последовала за императрицей во внутренние апартаменты, но послала сказать князю Потемкину через его адъютанта; что не выйду из зала, пока не получу от него подарка, а именно копии с давно ожидаемого мною указа о назначении моей племянницы фрейлиной… - пишет Дашкова. - Прошел целый час; наконец появился адъютант с бумагой в руках, и я не помнила себя от радости, прочитав назначение моей племянницы фрейлиной» {280}.

Подчеркнем, ответ пришел через час, после того как императрица и Потемкин удалились с церемонии. Час Григорий Александрович уламывал Екатерину II, настаивая на том, что просьбу Дашковой надо удовлетворить. Недовольство императрицы должно было задеть и Потемкина, усиленно настаивавшего на исполнении желаний Дашковой. Зачем же он, опытный царедворец, подставлял себя под удар в вопросе, который его лично не касался, а Екатерине мог доставить одни неприятности? Только из желания угодить Дашковой? Княгиня именно так все и объясняет в мемуарах: «Потемкин… выказывал мне большое почтение и, очевидно, желал снискать мою дружбу». Ради простой любезности Потемкин вряд ли поступил бы подобным образом. А вот ради того, чтоб сохранить лицо в начатой дипломатической игре - другое дело. Милости сыплются на семью Дашковой, как из рога изобилия, значит кредит проанглийски настроенных лиц в окружении Екатерины II растет.