Агрессивная нацеленность планов нынешней администрации США только усугубляет обозначенные нами выше «непреходящие» ценности внешнеполитического курса США, пытающихся использовать объективные процессы глобализации для того, чтобы закрепить власть стран «золотого миллиарда» над странами и народами, не вошедшими в число избранных. Затем утвердить уже собственную власть посредством силового шантажа над всем миром, включая и страны «золотого миллиарда». Для скудеющих мировых ресурсов содержание даже миллиардного населения на элитном уровне становится все более проблематичным, к тому же хорошо жить хотят и жители других растущих центров силы. Это явно не входит в планы США.
Но «реализация всемирной, безличной власти денег выявляет главное противоречие эпохи – антагонизм между безудержной концентрацией богатства и природой. Среда обитания человека не выдерживает чрезмерной ее эксплуатации и «мстит» невероятно участившимися пожарами, ураганами, наводнениями, землетрясениями. Одновременно в общественное сознание внедряют мысль о том, что людей на планете «слишком много».
Второе по масштабности противоречие – это антагонизм между атлантической и другими цивилизациями. Согласно теории, предложенной известным западным политологом Сэмюэлем Хантингтоном, мир вступил в эпоху «столкновения цивилизаций»[9]
, и это только начало. События в Ираке, Афганистане, Косово, в какой-то мере уличные бунты во Франции – это, прежде всего, не борьба за территориальную целостность, автономию или вывод иностранных войск, это еще не всегда осознанная война против атлантизма, тоталитарного глобализма, война против нового «органа всемирно-политической власти» (по З. Бжезинскому).И главная сфера этой войны – духовная.
Именно это дает основания Александру Салицкому говорить о том, что выражение «Вашингтонский консенсус», появившееся в конце 80-х годов, похоже, уходит в политическое небытие. Автор этого выражения Джон Вильямсон (экономист Института международной экономики в Вашингтоне) включал в него макроэкономическую стабилизацию, микроэкономическую либерализацию и открытие внутреннего рынка. Эти меры предписывались с 80-х годов МВФ тем развивающимся странам, которые, попав в долговую петлю, остро нуждались в валютных кредитах фонда. Затем выражение «Вашингтонский консенсус» приобрело политический оттенок – для одних как символ победы в «холодной войне», для других – как навязываемая Соединенными Штатами политика «минималистского государства» и монетаризма.