Читаем Геополитика: Как это делается полностью

и формы этой бесконечной и непримиримой войны .

На нашей планете разыгрывается шахматная партия, у которой

нет начала и конца . Она поделена на тысячи периодов, этапов

и ходов . А вот игроков всегда гораздо меньше, чем зрителей на

трибунах . Во времена Наполеона это были шесть держав: Россия,

Англия, Франция, Австрия, Пруссия и Турция . Через сто лет,

перед Первой мировой войной, судьбы мира вновь вершили те же

шесть государств: Россия, Англия, Франция, Австро-Венгрия,

Германия, Турция . После разгрома Гитлера противостояние шло

практически только между СССР и США плюс Великобритания .

Через несколько десятилетий в самостоятельные игроки выбился

Китай . В современном мире игроков четверо: те же США вместе

с Великобританией, Европа во главе с Германией и Францией,

Россия и Китай . Время идет, минуют столетия, но количество

игроков редко превышает число пальцев одной руки . Но ведь

стран, блоков и союзов куда больше? Конечно, больше . Одна-

ко нельзя путать фигуры, расставленные на шахматной доске,

и гроссмейстера, который ими играет . За мировой политической

шахматной доской всегда несколько игроков, а на ней — огромная

масса фигур и пешек . Статисты и массовка занимают немалую

часть сцены, но еще больше публики в зрительном зале .

Аналогия с шахматами дает прекрасную возможность понять

сущность политики . Представьте себе классические шахматы —

белые и черные . Могут ли белые помириться с черными и вместе

осваивать шахматную доску? Очевидно, что это невозможно .

Не потому, что кто-то этого не хочет по причине своей особой

бесчеловечной морали или отсутствия совести . Мирное сосу-

ществование белых и черных на шахматной доске противоречит

5

Геополитика: Как это делается

правилам игры . А теперь добавьте к цветовой палитре шахмат

еще два-три цвета . Способны ли четыре-пять разных сил мирно

поделить доску на сектора влияния, не сталкиваясь и не враждуя?

Нет . Они будут формировать коалиции, конфликтовать и за-

ключать мир в зависимости от ситуации . И этой партии не будет

конца . Что мы и наблюдаем много столетий на нашей планете .

Но все-таки можно ли примирить белых и черных? Можно .

Есть такой вариант . Это полная сдача позиций одной из сторон

под одобрительные возгласы другой . Черные начинают и вы-

игрывают, потому что белые отходят по всей линии соприкос-

новения . Вам такая партия ничего не напоминает? Это триумф

Перестройки, которую устроил Горбачев . Она коснулась лишь

зоны влияния России, которую любимый Западом Горби просто

передал под контроль Вашингтона и Брюсселя . Наши фигуры

как-то незаметно оказались «съеденными» . Целые отрасли

экономики, флот, армия, союзники, идеи патриотизма и люб-

ви к Родине — мы лишились всего этого . В разной степени и в

разные сроки, но процесс шел неумолимо и неуклонно . И неиз-

бежно . Когда партия в шахматы становится партией в поддавки,

другого итога и быть не может . Ведь уступает лишь один игрок .

Второй аплодирует, хлопает по плечу, выдает премии мира, на-

зывает «великим немцем» того, кто полностью уничтожает одну

из сторон вечных мировых шахмат . Верхом противоестествен-

ной и самоубийственной партии в шахматные поддавки стало

разрушение Советского Союза . Закономерно и то, что Горбачев

обиделся на Ельцина не за сами Беловежские соглашения, а за то,

что Борис Николаевич первым доложил о них, то есть об унич-

тожении СССР, президенту США Джорджу Бушу . Спустивший

всего за шесть лет колоссальное геополитическое наследство

генсек и президент хотел сделать это лично . Думаю, что вопросов,

почему в честь 80-летия Горбачева организовали грандиозный

праздник в Лондоне, больше ни у кого нет…

Но ведь мир после развала СССР стал безопаснее! Так обычно

говорят те, кто не хочет соглашаться с очевидным . Ведь раньше

мы стояли на пороге ядерной войны, а благодаря Горбачеву эта

6

Глава 1. Что такое геополитика и почему ее нужно знать

опасность устранена! Ой ли? Точно? Кто со всей ответственно-

стью может сказать, что в 1983 году гражданин Советского Союза

чувствовал себя менее защищенным от возможности войны, чем

в 2013 году гражданин России, Белоруссии или Украины? О других

угрозах речь даже не идет . Ни преступность, ни наркотики, ни

локальные конфликты, ни экономические потрясения мы сейчас

в расчет не берем . Просто угроза войны для нашей страны —

стала ли она меньше? И можем ли мы утверждать, что та сдача

позиций дала нам гарантию мирного неба над головой в сколько-

нибудь длительной перспективе? История учит нас двум вещам .

1 . Политика любых стран осуществляется всегда в их собствен-

ных интересах и никогда в интересах чужих1 .

2 . Военная слабость никогда не была залогом безопасности и,

наоборот, всегда являлась притягательным фактором для по-

тенциального агрессора .

Хочешь быть свободным, хочешь безопасности — будь силь-

ным . Все предельно просто . Но что мы все о политике да об исто-

рии? А договаривались говорить о геополитике2 . В чем разница?

И что это за дисциплина — геополитика?3 Само название говорит,

что здесь соединены два понятия — политика и география . Как

когда-то сказал Наполеон, география — это приговор . И он был

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих угроз цивилизации
100 великих угроз цивилизации

Человечество вступило в третье тысячелетие. Что приготовил нам XXI век? С момента возникновения человечество волнуют проблемы безопасности. В процессе развития цивилизации люди смогли ответить на многие опасности природной стихии и общественного развития изменением образа жизни и новыми технологиями. Но сегодня, в начале нового тысячелетия, на очередном высоком витке спирали развития нельзя утверждать, что полностью исчезли старые традиционные виды вызовов и угроз. Более того, возникли новые опасности, которые многократно усилили риски возникновения аварий, катастроф и стихийных бедствий настолько, что проблемы обеспечения безопасности стали на ближайшее будущее приоритетными.О ста наиболее значительных вызовах и угрозах нашей цивилизации рассказывает очередная книга серии.

Анатолий Сергеевич Бернацкий

Публицистика
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука