Геополитика постмодерна

Спроецировав эту же мысль на геополитическую категорию, мы увидим, что конец истории наступит в результате абсолютной стратегической победы атлантизма над евразийством, представляющим единственную оппозицию. Мало того, американцы уже провозгласили необратимость своей почти состоявшейся победы. Евразийство, объединяющее, в глобальном смысле, противников американского триумфа, бросает вызов концу истории. Евразийцем является всякий, кто выступает против конца истории. Мы готовы бороться за иной ход исторического процесса, постулируя второй полюс, то есть евразийство в самом широком понимании.

Таким образом, евразийство на уровне планетарного тренда – это глобальный, революционный, цивилизационный концепт, который, постепенно формируясь, станет новой платформой взаимопонимания для конгломерата различных сил, отказывающихся от атлантической глобализации. Безусловно, за американской системой ценностей можно признать некоторые положительные стороны, но только не право на универсализм. Обозначая свои позиции, американцы заявляют не о том, что американская система эффективна и позитивна, с чем можно согласиться, но о том, что она универсальна, то есть приложима всюду, является общим знаменателем любой системы ценностей и, соответственно, парадигмой социально-политического, экономического и аксиологического устройства всей планеты. А это абсолютно недопустимо. Либерально-демократические ценности имеют право на существование, но лишь в локальном пространстве.

Стоит внимательно прочесть заявления самых разнообразных сил во всём мире: политиков, философов, интеллектуалов, – и мы удостоверимся, что евразийцы составляют подавляющее большинство. Кроме того, менталитет многих народов и государств, хотя они сами об этом могут не подозревать, евразийский. Если подумать об этом множестве различных культур, религий, конфессий и стран, не согласных с концом истории, навязываемом нам, бодрость нашего духа возрастет, а у заокеанских стратегов, возможно, возникнут мысли о риске реализации американской концепции стратегической безопасности ХХI века. Евразийство есть совокупность создаваемых нами препятствий к вестернизации. Пока эти препятствия создаются разрозненно, Америка может справиться с ними по отдельности. Но стоит их интегрировать, сплотить в некое единое, последовательное мировоззрение планетарного характера, и они сделают наши шансы на победу весьма серьезными.

Таким образом, евразийство в самом широком смысле – это чистая философская, планетарная концепция революционного толка, марксизм XXI века.

Второй уровень евразийства. Всем известна историческая оппозиция нового света по отношению к старому. Понятие «старый свет», которым обычно обозначается Европа, можно продлить гораздо шире. Это гигантское цивилизационное пространство, наполненное историей, возникающей постепенно, населенное народами, государствами, культурами, этносами и конфессиями. Старый свет – это продукт органического развития человеческой истории, по сути, синоним культуры.

Что же касается нового света, в обобщенной форме выраженного в США, то это уже не продукт органического развития культуры, но цивилизация в чистом виде. Это лабораторно, искусственно построенное общество, в основе которого лежит некий вывод рационалистического направления просвещенческой мысли. Западной Европой в ходе сложного диалектического размышления, в процессе перехода от культуры к цивилизации был создан абсолютно интеллектуальный, рационалистический продукт – цивилизационный проект. Однако как сама Европа, так и прилегающие к ней Россия и Азия, безусловно, были исполнены собственной культурно-исторической самобытностью, множество процессов которой не укладывалось в этот цивилизационный проект. Дух европейского рационализма и просвещения, стремление выработать универсальные нормы цивилизации, преодолев собственную историю, – всё это выплеснулось в движение за Атлантику. Вспомним «Новую Атлантиду» Френсиса Бэкона, где описывается цивилизация, основанная на абсолютно рациональных принципах, помещенная в Америку.

Вообще Америка, особенно в сознании англо-саксонских эсхатологических направлений и христианских эсхатологических сект, представлялась обетованным раем; единственным местом, где должна была быть воздвигнута цитадель искусственной, механистической цивилизации, оторванной от органических корней. Ведь, следуя Шпенглеру, «старый свет» – это культура, слишком глубоко ушедшая корнями в историю, и даже Западной Европе не под силу сразу от нее избавиться. Поэтому эксперимент удался только за Атлантикой. По меткому выражению Артура Кёстлера, соленые воды Атлантического океана размыли корни европейцев. Общество было выстроено заново – но общество без культуры. Под «новым светом», не имеющим никаких аналогов, мы подразумеваем Соединенные Штаты Америки.