Геополитика постмодерна

Евразийский постмодерн рассматривается как специальный экономический модуль, связывающий российскую хозяйственную систему с мировой глобальной системой. Этот модуль должен быть полупрозрачным, т. е. не только соединять, но и изолировать, это должен быть фильтр. Экономическая логика функционирования мировой финансовой системы должна быть осмыслена и освоена особой группой российских экономистов, которые будут служить своего рода интерфейсом для взаимодействия с глобальными финансовыми институтами, но они же должны следить за дозированием и качественной дифференциацией получаемых на входе информационных импульсов. Постиндустриальные технологии и энергии должны адаптироваться к российской специфике с учетом многомерного понимания хозяйственной системы — в модели «трех миров» и при принятии «гипотезы Вечности». Специалисты для этого рода занятий должны отбираться особенно тщательно, как сотрудники разведывательных организаций, которым предстоит досконально освоить язык враждебных контекстов, но сохранить при этом верность собственной идентичности. По сути, носители евразийского постмодерна должны готовиться к функциям «двойных агентов», преломляющих в себе и в курируемых институтах — евразийских биржах, фондовых рынках, банках и ТНК — токи постмодерна и расщепляющих их на пригодное и непригодное для внутреннего использования. Нечто подобное мы видим во внешнеэкономической практике Японии и Китая: экспансия японских и китайских корпораций на планетарном уровне, их тесное переплетение с иностранными ТНК не нарушают лояльности их ядра китайским и японским национальным ценностям, служат именно фильтром для развития внутреннего потенциала в высокотехнологичном ключе. Использование такого интерфейса традиционными обществами Японии и Китая в отношении западных стран, пребывающих в ином технологическом и экономическом цикле, и сделало возможным бурный рост хозяйственных систем этих стран, при сохранении национальной идентичности. Аналогичные системы действуют в этих странах и по отношению к постмодерну, хотя постиндустриальные стратегии Запада кое в чем смогли пробить систему такой защиты, и вовлеченность японской финансовой системы в виртуальные биржевые игры стоила Японии тяжелейшего кризиса. Китай же предпочитает вообще заслоняться от постиндустриальных стратегий, ограничивая информационную экспансию Запада — законодательно запретив, к примеру, использование технологий Windows на китайской земле.

Россия должна двигаться именно в этом направлении и сосредоточить свои усилия в этой сфере на создании полноценного евразийского экономического фильтра перед лицом глобального постмодерна. Одним из конкретных направлений в этом процессе является проект «региональной глобализации» — или «глобализации больших пространств», где экономической и информационной интеграции подлежит не все мировое пространство, как на том настаивает глобалистский проект, но смежные и сходные по типу территории. Такие, как Европа, страны СНГ, азиатские страны, исламский мир и т. д.

Постиндустриальный сектор российской экономики должен приоритетно заниматься сферой финансов, юридического обеспечения трансакций, вопросами валютной корзины или валютной интеграции (эмиссии новых интеграционных денег регионального формата — по аналогии с евро), информационными сетями, таможенной политикой, а также экспортом стратегического сырья и импортом жизненно важных товаров и продуктов. Здесь крайне важно владение полнотой технологий экономического постмодерна, знакомство с его духом и его методологиями. Это требует особой подготовки и особого подбора кадров — включая определенные психологические особенности и ментальные характеристики — по той же логике, по которой отбирают сотрудников спецслужб. Обучение этим дисциплинам и их исследования должны иметь избирательный и строго специализированный характер, полностью или частично закрытый от большинства. Тут важно: не государство для постиндустриальной экономики (как у Ходорковского), а постиндустриальная экономика для нашего общего цивилизационного ансамбля.

Оздоровление индустриального сектора: целевая избирательная модернизация и сырьевой фактор