Геопсихология в шаманизме, физике и даосизме

2. Дон Хуан говорил, что земля — это чувствующее существо. Физик Джон Уиллер также считал вселенную гигантским само-рефлексирующим существом. А древние китайские даосы называли магическим источ6ником всех путей само-отражающий паттерн Таи Цзы.

3. Непосредственная осведомленность нелокальна, ее происхождение столь неуловимо, что его едва ли можно постичь. И в то же время, она настолько могущественна, что создает все сущее. Быть может, наш повседневный опыт — это вселенная, размышляющая о части самой себя.

3. Осознание пути

«Не связан ли сознательный ум неуловимым образом с фундаментальным уровнем вселенной?»

Стюарт Хамерофф[18]

То, что всему творению/проявлению предшествует нелокальная непосредственная осведомленность, представляет собой принцип, лежащий в основе шаманизма, психологии, и естественной науки, и давший начало всем разнообразным методам процессуально-ориентированной психологии. То, что я называю чувственным осознанием, Юнг бы назвал бессознательным. Это характерный компонент всего происходящего. Прослеживая сигналы и процессы, подобные сновидению субъективные процессы, и весь тот опыт, который почти невозможно формулировать, можно применять тренировку осознания и «работу с осознанием» в повседневной реальности. Например, в физике, концепции, касающиеся осознания, стоят за идеей о роли наблюдателя (а именно, что действия наблюдателя изменяют то, что наблюдается), которая, в свою очередь, делает несостоятельным допущение объективности, на которое сейчас опирается большая часть естественной науки. Концепции осознания можно обнаружить и в само-отражающих математических паттернах квантовой механики.

Все принципы остаются справедливыми, пока они полезны. Принцип осознания как нелокальной составной части творения обычно считается справедливым, и предполагается остающимся справедливым за пределами всего, что в настоящее время известно в качестве измеримого. Фундаментальная роль осознания в человеческом развитии и деятельности считается самоочевидной в шаманизме, психологии, и физике. Когда мы задумываемся о законах и паттернах вселенной, и, подобно Эйнштейну, предполагаем, что за всем существующим стоит что-то вроде ума или бога, то допускаем самоочевидность непосредственной осведомленности. Если все происходящие события подтверждают выводы, следующие из такого рода принципа, то он кажется удовлетворительным. Точно так же, если бы события доказывали, что непосредственная осведомленность не существует, то этот принцип следовало бы исправить или заменить чем-то лучшим. Пока, давайте говорить, что предсуществование непосредственной осведомленности представляет собой фундаментальный принцип, который дает начало осознанию, само-рефлексии, и реальности. В этой главе я обсуждаю, каким образом этот основополагающий принцип осознания дает начало центральным схемам, обнаруживаемым в шаманизме, психологии, и физике, и каким образом осознание пути оказывается великим учителем.

Осознание как мистический опыт

Осознание может давать начало измеримому опыту, который допускает разделение и взаимное признание, хотя его чувственные корни имеют «мистическую» природу. Согласно непреходящей книге американского психолога Уильяма Джемса «Многообразие религиозного опыта», первоначально опубликованной в 1902 г.,[19] всякий мистический опыт обладает следующими четырьмя особенностями. Мистический опыт является:

Невыразимым

, то есть, представляет собой невербальный опыт, трудно поддающийся описанию;

Ноэтическим, то есть, сверхъестественным, полным своего рода «знаменования»;

Пассивным, то есть, кажется происходящим с нами;

Преходящим, то есть, он ненадолго вспыхивает в нашем осознании, и его трудно удержать.

Эти характеристики сами по себе не полны, но образуют хороший начальный пункт, исходя из которого, мы можем начинать понимать первичные формы осознания. Чувственное осознание носит мистический характер, в том смысле, что оно невыразимо — то есть, известно своей неописуемостью. Чувственное осознание является ноэтическим, поскольку дает начало своего рода чувству знания. Оно пассивно, в том смысле, что для его восприятия, повседневный ум становится утихшим, «пустым», или открытым; однако повседневный ум не может его вызывать. И чувственное осознание мимолетно; его трудно удерживать. Наш процесс осведомленности постоянно меняется, создавая осознание и сознание, которые, чаще всего, маргинализируют свои более тонкие предпосылки.