Георг де Вилар. Серебряная рота

Я постарался с максимально возможным достоинством встать с огромной колоды, валявшейся на дворе кузни, на которой так удобно пристроился, и расправил плащ, чтобы приезжие могли наверняка разглядеть эфес моей собственной шпаги. Гасконец вёл себя чрезвычайно дерзко, но они оба смотрелись столь впечатляюще и привлекательно, что мне не хотелось с ними ссориться. Возможно, он не разглядел, что имеет дело с дворянином, подумал я, и это простое недоразумение?

– Сожалею, сударь, – вежливо ответил я ему. – Кузнец куда-то запропастился. Я тоже его ожидаю и, представьте, жду от него точно такой же услуги, как и вы… И, конечно, я не собираюсь за кем-либо бегать!.. Советую вам тоже набраться терпения и немного обождать. Или ехать своей дорогой, если вам так будет угодно.

Получилось вроде бы неплохо, и я ненадолго задумался о том, стоит ли добавить к сказанному лёгкий учтивый поклон или нет. Всё же гасконец вёл себя со мной довольно невежливо.

– Тра-ля-ля! – с издёвкой воскликнул он в ответ и я сразу с облегчением понял, что сделал правильно не поклонившись. – Какой гордый птенчик! Посмотрите на него! Герцог, вам же как раз нужен был ещё один паж? Берите! Посмотрите какой красивый мальчик! Какая осанка! Малыш, сколько тебе лет?

Герцог? Я с изумлением посмотрел на второго всадника. По его лицу невозможно было разобрать, как он относится к развязной болтовне своего спутника.

– Мне шестнадцать, сударь! – твёрдо ответил я и положил ладонь на эфес шпаги. – Вполне достаточно для того, чтобы…

– Где тебя носит, мерзавец! – вскричал гасконец, оборвав меня и глядя теперь куда-то мимо. – Скорее подкуй мою лошадь! Видишь, хромает на правую переднюю!

Я обернулся и обнаружил здоровенного мужика, видимо, кузнеца, подошедшего откуда-то сбоку. Меня поразило выражение его лица, будто искажённого горем или отчаянием, но, вследствие грубости черт, передающее это выражение с большим трудом. Впрочем, переживания кузнеца меня сейчас мало заботили.

– А вас где черти носят?! – вскричал неугомонный гасконец.

Этот его возглас адресовался ещё двум всадникам, подскакавшим тем временем к кузне. Судя по всему, это были их слуги, но даже у слуг камзолы оказались лучшего качества, чем мой. Я твёрже стиснул зубы. Один из слуг спешился и почтительно придержал стремя гасконца, ловко и вместе с тем довольно величественно соскочившего с коня.

– Быстрее давай, – махнул он слуге рукой и потянулся, разминая плечи и шею и совершенно не обращая на меня внимания.

Слуга ухватил поводья и повёл лошадь к кузне. Я шагнул вперёд, перегораживая ему путь.

– Послушайте, сударь! – громко обратился к гасконцу.  – Я ведь объяснил, что прибыл сюда первым, а значит, и моего коня подкуют первым!

Слуга, пренебрежительно дёрнув плечами, попытался обогнуть меня.

– Не сметь! – крикнул я ему и выхватил шпагу.

Слуга остановился, глядя на своего сюзерена и скорчив насмешливую рожу.

– Сударь! – сказал я гасконцу. – Потрудитесь вести себя так, как подобает себя вести в приличном обществе!

– В приличном обществе? – напоказ изумился гасконец и выразительно посмотрел на моего Одиссея, нервно помахивающего хвостом у коновязи.

Затем столь же выразительным неторопливым взглядом он окинул меня с головы до ног и обратно.

– А шпажонка у вас не коротковата, юноша? – холодно поинтересовался он. – Тоже ещё не выросла?

У него самого шпага была изрядной длины, фута четыре, не меньше, ножны почти касались земли. Моя была, наверное, на фут короче.

– Её длины вполне достаточно! – твёрдо ответил я. – Вполне достаточно, чтобы научить вас манерам!

– А он неплохо держится, – сказал гасконец, повернувшись к своему товарищу.

Тот, кого он назвал герцогом, согласно кивнул, сохраняя всё то же невозмутимое выражение на лице. И мне вдруг показалось, что наша ссора вполне может на этом и закончиться. И даже более того. Всё же они оба мне действительно понравились, так что…

– Ну что же, щенок! – жёстко сказал гасконец, повернувшись ко мне. – Это я буду учить тебя манерам!.. Ты выживешь после этой учёбы, но красавчиком больше никогда не будешь, клянусь! Это будет для тебя полезно! Плащ!

Он метнул тяжёлый взгляд в своего слугу. Тот поспешно передал поводья хозяйского коня второму лакею и, подскочив сзади к господину, снял с него плащ, а затем аккуратно в две руки принял бархатный берет с пером.

Я тоже сдёрнул берет и бросил его вместе с плащом на колоду, мельком подивившись своей аккуратности даже в такой ситуации. Матушка осталась бы этим довольна. Но сейчас о ней вспоминать было совсем не к месту.

– Я тоже не буду снимать камзол, – сказал я гасконцу, который на это с усмешкой кивнул. – И у меня нет секунданта.

– Что же, – ответил гасконец. – Этот вопрос мы сейчас решим. Моим секундантом будет вот этот добрый малый, – он показал рукой на своего слугу, почтительно застывшего невдалеке. – А вашим секундантом, юноша, будет сам герцог де Жуайез. Герцог, окажете юноше подобную честь?

– Не нужно этого, Жером, – впервые раскрыл рот его товарищ. – Оставь мальчика.