Георгий Данелия

Как же Данелии удалось «решить все на звуках»? «Мне хотелось, чтобы в этой картине все время ощущалось присутствие нечистой силы. В каждом кадре. Я подкрепил эту идею сценарно и сюжетно таким образом, что в каждом кадре появлялись тролли, были очень эффектные эпизоды. А потом мне это наскучило. Как-то выходило очень нарочито — дважды два четыре. И я взял и все эти эффектные кадры, к ужасу всех окружающих, вырезал. Кстати, и композитора, товарища Канчели, я никогда так не мучил, как на этой картине! И вот ощущение тревоги в картине мы, в результате, достигли исключительно за счет музыки и шумов. Шумы такие — идет, к примеру, герой по улице, и слышны только его шаги. Не слышно проезжающего трамвая или машин. А иногда появляется такое завывание: у-у, у-уу. Или просто к бытовым шумам — радио, стук столовых приборов — прибавляется этот гул. Таким образом, именно музыка в сочетании с изображением дала нужный мне эффект. Потому что в самом изображении ничего такого потустороннего нет: квартира как квартира, улица как улица, райисполком как райисполком. Ничего такого нет: один только раз на герое зажегся красный фонарь, проводил его и потух. Это все, остальное достигнуто исключительно звуковым рядом!»

В другом интервью Георгий Николаевич говорил, что не назвал бы «Слезы капали» своей любимой работой, «но там действительно были хорошие придумки, как сделать страшную сказку минимальными средствами. Например, пустить флейту за кадром, страшноватый вот этот голосок, напевающий „чикита-ча“… Потом опять-таки трамвай идет, а звука не слышно. Ну страшно же?».

Конечно, неоценимую помощь в этих придумках режиссеру оказал прежде всего Гия Канчели. «С Данелией мы работали над семью фильмами, — рассказывал композитор. — И он утверждает, что самая удачная музыка написана именно к „Слезы капали“. Первым нашим совместным опытом была картина „Не горюй!“. Я приехал в Москву записывать музыку и совершенно забыл о том, что композитор Андрей Петров, мой друг, до того неоднократно работавший с Данелией, предупреждал меня, чтобы я ни в коем случае не писал для флейт. Поскольку Гия этот инструмент не выносит.

И вот за несколько минут до начала записи Данелия говорит: „Этот, этот, этот и этот“ — я обычно пишу для четырех флейт — „пусть положат свои флейты в коробочки и освободят помещение“. В конечном итоге мне удалось отстоять партитуру, и они остались. Но уже во время работы над „Слезы капали“ альтовая флейта оказалась самым главным героем фильма. Не терпящий флейты Данелия вдруг влюбился в ее звучание…»

Кроме того, для «Слезы капали» Данелия впервые попросил композитора написать музыку на уже существующее стихотворение. Автором был покойный к тому времени Геннадий Шпаликов:

Людей теряют только раз,
И след, теряя, не находят,
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.
А если он уходит днем,
Он все равно от вас уходит.
Давай сейчас его вернем,
Пока он площадь переходит.
Немедленно его вернем,
Поговорим и стол накроем,
Весь дом вверх дном перевернем
И праздник для него устроим.

По просьбе Данелии сочинивший на этот текст мелодию Канчели записал получившуюся песню в нескольких вариантах с разными известными исполнителями. Режиссера что-то не устраивало во всех этих певческих интерпретациях, и композитор посоветовал Георгию Николаевичу записать на пленку его собственное исполнение, чтобы прояснить, какого именно эффекта тот добивается. Когда же Данелия спел, Канчели сказал, что лучше это никто не сделает, и стал упрашивать постановщика вставить в фильм собственный вокал. Гия поддался на уговоры Гии — и оно того стоило: песенка получилась весьма пробирающая.

Нарочитость всего образного ряда в фильме — визуального и звукового — не укрылась от внимания критики. Юрий Богомолов в год выхода картины писал: «Условная среда, тщательно организованная художниками А. Боймом и А. Макаровым, тактично проработанная оператором Ю. Клименко, замыкает приметы объективной реальности в условное пространство душевного состояния героя.