Георгий Владимирович. История 1. Философский камень (СИ)

— Класс, — сухо произнес мальчик, с недовольством смотря на оттоптанные чьими-то длинными и большими ногами дорогие мокасины. Их придется в поезде оттирать. — Вежливость что, где-то у них в пути задержалась?!

Дмитрий Алексеевич звонко хохотнул. Рыжая компания прошла впереди через магический барьер, и сейчас путь был чист.

Оба с самым невинным видом зашагали к пролету. И спокойно исчезли в нем.

***

Георгий с учителем находился на забитой людьми платформе, у которой стоял паровоз алого цвета. Надпись на табло гласила: „Хогвартс-экспресс. 11.00“. Он оглянулся назад и увидел, что стоявшая рядом с пролетом билетная касса исчезла, а на ее месте находится арка с коваными железными воротами и табличкой: „Платформа номер девять и три четверти“.

— Пошли, — обратился к нему домашний преподаватель, — тут, впереди, мест нет, поэтому поищем тебе свободное купе где-нибудь позади…

Мимо сновали туда-сюда студенты; родители прощались со своими детьми, которые высовывались из окон; толчея и людские голоса, совиное уханье слышались по всей платформе. Периодически пар, испускаемый паровозом, опускался на платформу и делал обстановку вокруг ослепительно белой и непроглядной.

Найдя наконец пустое купе, мальчик, при помощи провожатого, загрузил свой легкий чемодан и клетку наверх, и вышел на перрон, прощаться.

— Ну, — Дмитрий Алексеевич оглянулся, — удачи тебе в учебе, будь аккуратнее и не лезь на рожон. Отец и я за тобой бдим, но все опирается лишь на твое благоразумие. Самое главное во всех ситуациях — сохранить лицо…

— Я запомню. Спасибо.

Прозвучал громкий свисток.

— Пора. — Мужчина обнял его, и мальчик обнял учителя в ответ. — До свидания! Иди же, иди…

— До свидания, — отозвался Георгий, и их объятие распалось. Он быстро запрыгнул в вагон и высунулся из окна купе.

Поезд двинулся с места. Мужчина долго махал ему, пока поезд не вильнул в сторону и скрылся из глаз, оставляя того на платформе.

Зазвонил мобильный телефон. Дмитрий Алексеевич ответил на звонок коротким „Да“ и присоединился к потоку родителей и опекунов, провожавших детей на Хогвартс-экспресс.

***

Мальчик уселся на удобное сиденье у окошка и раскрыл заранее приготовленный русско-китайский разговорник. Потом, немного подумав, слазил в чемоданчик и достал обыкновенную шариковую ручку с блокнотом.

Дверь в купе тут приоткрылась и внутрь заглянул один из этих рыжих. Георгий ни намеком ни жестом не выдал своего неудовольствия.

— Здесь свободно? — спросил он, указывая на сиденье напротив. — В других вообще сесть некуда…

— Свободно. Мне много места не нужно. Лишь тишина.

Рыжий быстро уселся. Он украдкой покосился на Георгия, в аккуратном костюме, но тут же перевел взгляд, делая вид, что его очень интересует пейзаж за окном.

Мальчик же, что-то бормоча, писал иероглифами в блокноте и изредка морщил лоб, неосознанно запуская руки в волосы и взлохмачивая их. Когда он в очередной раз провел рукой по волосам, открывая лоб, Рон охнул:

— Я видел твой шрам! Ты, должно быть, сам Гарри Поттер!

— До усыновления меня действительно так звали, — подтвердил не отрывающийся от иероглифов и своего блокнота Георгий. — Но сейчас я — Георгий Владимирович Путин, поэтому прошу обращаться ко мне не иначе как Георгий.

— Эм… Да, — произнес рыжий мальчишка, — значит, это сюда Ты-Знаешь-Кто…

— Волан-де-Морт, — холодно оборвал его Георгий, наконец отрываясь от блокнота с разговорником, — как тебя, кстати, зовут? — поправится он, чувствуя как внутри нарастает легкое недовольство невольным соседом.

— Рон… Рон Уизли.

Мальчик кивнул и снова уткнулся в книгу. Рон же отпрянул от него, вцепившись в сиденье.

— Ты назвал по имени Ты-Знаешь-Кого! — В голосе Рона звучал испуг.

— И что? — поднял голову уже довольно-таки разозленный Григорий. — Это всего лишь его имя! Надо вещи своими именами называть вообще-то.

— У нас никто не называет его по… имени, — слабо произнес Рональд, но Георгий снова находился в своей книге, и ничего более его в этот момент не заинтересовало. Он уже мысленно проклинал себя за то, что позволил Уизли зайти и сесть в его купе.

Так, более-менее молча они ехали дальше. Примерно в половине первого из тамбура донесся стук, а затем в купе заглянула улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке.

— Хотите чем-нибудь перекусить, ребята?

Рон что-то пробормотал насчет сэндвичей, поэтому Георгий, захватив кошелек, вышел в тамбур один.

На ее лотке лежали пакетики с круглыми конфетками-драже „Берти Боттс“, которые, если верить надписи на пакетиках, отличались самым разнообразным вкусом. Еще у нее была „лучшая взрывающаяся жевательная резинка Друбблс“, „шоколадные лягушки“, тыквенное печенье, сдобные котелки, лакричные палочки и прочие сладости мира волшебников.

Подумав, что лучше всего купить, Георгий взял тыквенное печенье и пару-тройку шоколадных жаб, решив по-своему отпраздновать поездку. Еще он взял и драже „Берти Боттс“, чтобы попробовать — почему-то за время приезда он не успел ознакомиться с некоторыми видами сладостей магической Англии.

Рон удивленно смотрел, как Георгий возвращается на свое место с почти пустыми руками.