Георгий Жуков: Последний довод короля

«Однако Жуков, вопреки рекомендациям Ставки (на это у него было согласие Сталина), задачи на обход Берлина с севера поставил не двум танковым армиям, а только одной — 2-й гвардейской. 1-я гвардейская ТА была направлена на Берлин и в обход его с юга. В результате такой постановки задач усилия фронтовой подвижной группы разобщились и возможности маневра ограничились.

Так почему же было принято такое решение? Все дело в том, что войскам фронта, осуществляющим танковый охват столицы рейха с севера, надо было одновременно преодолеть и мощный оборонительный узел противника на Зееловских высотах.

Если проще — у Г.К. Жукова было два варианта.

Первый — совместить прорыв на Зееловских высотах с окружением Берлина танковыми армиями. Но «окружить» — это еще «не взять». Все дело в том, что для последующего штурма столицы рейха предстояло затратить время в условиях, когда при определенных обстоятельствах не исключалась возможность упреждающего захвата Берлина с юга (через Барут — Цоссен — Фриденау и др.) войсками 1-го Украинского фронта Конева. Для болезненно самолюбивого Жукова это было бы катастрофой.

Второй (он и был взят за основу) — чтобы выиграть время, в связи с опасностью ворваться в Берлин позже войск 1-го Украинского фронта, не считаясь ни с какими потерями, наступать главными силами только кратчайшим путем (60 км), напрямик, через Зееловские высоты, завершив этот маневр штурмом Берлина. Для усиления лобовой атаки практически впервые танковые армии бросаются на абсолютно неподавленную глубокоэшелонированную оборону немцев»[183].

Ключевые слова — «не считаясь с потерями» и «абсолютно неподавленную». Вообще, когда называют книгу «правда о чем-то», меня это сразу настораживает. Если автор позиционирует себя как носитель абсолютного знания («правды»), то он либо не слишком умен, либо относится не к ученым, а к агитаторам-пропагандистам. Правда изложена на страницах книги или нет, решать все же читателям и критикам, а не самому автору, вынося в название качественную характеристику своего труда. Когда, как в случае с В. Сафиром, книга названа «Суровая Правда войны», причем слово «правда» вопреки правилам грамматики написано с заглавной буквы, то, открывая такую книгу, я ожидаю самого худшего. Как говорится, «не режьте правду-матку, ей и так больно».

Ожидания, к сожалению, не были обмануты. Стрельба В. Сафира дуплетом по Жукову и Сталину попадает в «молоко». Когда нет понимания механизма развития операций, то автор исторического исследования искренне не может найти причины тех или иных решений.

Как пишет в таких случаях Владимир Богданович, «я искал, это был долгий и утомительный поиск…». Соответственно, когда не видны действительные причины, начинается усиленный поиск «альтернативных» объяснений, рано или поздно приводящий к потрясающему открытию, что тупой и злобный Жуков, не считаясь с потерями, рвался к Берлину наперегонки с Коневым.