Гепард

– Мы можем там и умереть, скоропостижно или при трагических обстоятельствах. Да и вообще, зря ты ляпнула про родственников, – сухо проговорил супруг. – Он теперь точно в это вцепится. Ты хотела бы умереть?

– Нет, – тихо проговорила Инна.

– Не слышу, – проговорил он.

– Нет, не хочу, – твердо произнесла Ди и посмотрела в глаза мужа.

– Тогда больше не обращайся к этой теме. Никогда. Договорились? – предложил Кропоткин.

– Договорились, – прошептала она и, очутившись в его объятиях, жадно прильнула к его губам.

В ста километрах от Кировска, на обочине стоял белый «мерседес». Внутри его никого нет. Казалось, машина брошена, но за ней следили зоркие глаза. Те, кто были в «мерседесе», охотно отвечали на все вопросы о своей жизни, находясь при этом без сознания.

Шевченко и два охранника пришли в себя одновременно и с недоумением посмотрели друг на друга. Постепенно все вспомнилось. Они выехали из Кировска в 19–10. Александр Васильевич это помнил точно, так как сделал пометку в своем блокноте: «Проверить родственников Гепарда в Ульяновске», – и после этого посмотрел на часы. Через час им дорогу преградил военный «уазик», и из него вышли двое в милицейской форме. Помахивая жезлами, они приказали остановиться.

– Стас, притормози, – приказал Шевченко. Водитель опустил ветровое стекло и спросил лениво: «В чем дело?» Что-то в лице милиционера показалось ему знакомым, но… Третий бросил в салон гранату с нервно-паралитическим газом, и через минуту вместе со Вторым они вытаскивали бессознательные тела. Это место они выбрали не случайно. В двухстах метрах от дороги, в лесу, стоял небольшой дом. Хозяев на время увезли и сюда принесли Шевченко и его людей. Дальше пошло в дело «лекарство от лжи». Гости из Ульяновска добровольно рассказывали о своих преступлениях, связях, друзьях и планах. Диктофоны четко все фиксировали. Шевченко посмотрел на часы. Уже далеко за полночь.

– Стас, что произошло? – спросил раздраженно и испуганно шеф.

– Не знаю, босс. Ничего не помню. В голове туман. Помню, остановили менты.

– Да не менты то были, – вдруг сказал Алик. – Машина военная, и с формой что-то не так. Я пока сообразил, уже газов нюхнул.

– Что это значит? – сухо спросил Шевченко.

– Не знаю, шеф, – медленно произнес Алик. – Возможно, это Безопасность. Не удивлюсь, если за нами кто-то следил из Ульяновска.

– Ладно, поехали, – мрачно приказал Александр Васильевич. – Смотрите в оба.

На расстоянии двух километров за белым «мерседесом» следовала голубая «тойота». Сидящие в ней хорошо слышали, о чем говорят гости из Ульяновска. За Шевченко уже следили другие люди.

Через неделю в Перми произошел кровавый расстрел. Группа неизвестных при свете дня в собственной машине расстреляла Светина Эдуарда Васильевича и его охрану. Взлетели на воздух лаборатории по производству наркотиков. Все боевые отряды, поддерживающие «семью», которую возглавлял Светин, погибли в бешеной бойне. Все это казалось странным, но именно по приказу Светина уничтожали бойцов из отряда Кропоткина. Час расплаты наступил.

При странных обстоятельствах умерли трое работников ГБ. Один из них скончался от разрыва сердца, хотя оно у него оказалось здоровым, а двое других погибли в страшных мучениях. Их отравили. Врачи только развели руками – яд и его происхождение оказалось неизвестным. Конечно, никто, почти никто не знал, что эти трое предварительно дали показания и сообщили, кому они продавали секретную информацию.

Но Игорь об этом пока не знал. Еще не пришло время.

6

Все шло, как в сказке. Ей не верилось в то, что она видит. Воспоминания роем нахлынули на нее и закружили в водовороте времен и имен. Она как будто вернулась назад, в дни своей юности, и смотрела вокруг, широко открыв глаза. Среди грохота музыки и мигания светомузыки, среди смеющейся и танцующей молодежи ей нужен только один человек. Тот, кого она любила всей душой. Тот, кто оживил ее сердце и заставил снова поверить в себя. Чуть улыбаясь, Лера смотрела, как танцует Игорь.

В понедельник, 6 марта, Кропоткин поздравил женскую группу с наступающим праздником.

– Девоньки! Поздравляю вас с замечательным праздником. Желаю вам всего самого доброго и светлого. Пусть в вашей жизни будет поменьше горя и неудач. Желаю вам встретить взаимную любовь и быть счастливыми. Никогда не болейте и почаще улыбайтесь. Вы все так прекрасны. Я люблю вас всех. Примите мой сердечный подарок…, – выдержав театральную паузу, он с суровым видом объявил: – Сто отжиманий – и все свободны.

По смеху в зале Игорь понял, что его шутку поняли и, широко улыбнувшись, добавил:

– На сегодня физподготовка отменяется. Следующая тренировка в пятницу. А теперь – всем в раздевалку. Лера, задержись.

Когда зал опустел, он спросил, улыбаясь, у Кориной:

– Лера, ты танцевать умеешь?

– Что? Что? – смутилась вдруг молодая женщина.

– Я спрашиваю, если я приглашу тебя на вечер, ты пойдешь?

– Я… пойду… а… как… же… Инна? – вдруг оробев, с трудом спросила Корина.

– Думаю, моя Ди не будет против, – улыбнулся парень. – Ты придешь?