Гепард

– Да, это так, – сказала она после долгой паузы. – Мне тогда было 14 лет. Меня изнасиловал ОТЕЦ. Он стал меня щипать, щекотать, гладить, говорил: «Доченька, ну сделай папочке подарок. Ты же любишь папочку, да?» Он запустил мне руку под платье. Потом раздел. Мне было больно. Я ждала, когда это всё закончится. Отец потом вытер мне слезы, привел в порядок одежду. Я молчала. Тогда он дал мне денег и подарил красивые бусы. Потом сказал: «Если ты будешь любить своего папочку и делать ему такие приятные подарки, то у тебя будет все. И не говори ничего маме. Пусть это будет нашей тайной». Я спросила: «А что будет, если я скажу маме?» Он улыбнулся: «Она тебе не поверит, а я тебя потом накажу. Ты ничего не будешь иметь». Я приняла его условия. К мужикам у меня потом не было уважения. Я их просто использовала как вещи. Девки меня ненавидят, а мне на это наплевать. Когда появился ты, то я приняла тебя за одного из кобелей. Ты бросил мне вызов своим нежеланием общаться со мной. Чем больше ты избегал меня, тем больше я хотела добиться тебя…

– Зачем ты мне это говоришь? – спросил учитель.

– Не перебивай, – проговорила сердито она. – Ты знал о моем соперничестве с Дукатовой. Ты ушел к ней. Я делала все, что могла, чтобы разлучить вас. Я знаю, что в твоих глазах выгляжу как ничтожество, но ведь мне тоже трудно прийти к тебе и поговорить.

– Почему ты не пришла ко мне раньше и не поговорила? Зачем ты портила жизнь себе и другим? – тихо спросил Игорь.

– Это все из-за гордости, – печально ответила Лена. – Я не привыкла, чтобы мне отказывали. Я пыталась быть твоим врагом, но у меня не получилось.

– Почему же не получилось?! – прорычал Кропоткин. – У тебя это очень хорошо получилось. Ты сумела зажечь во мне холодную ярость. Ты сумела добиться того, что я НЕ ВЕРЮ тебе, ни единому слову. Я не чувствую твоей искренности. Ты – актриса. Даже сейчас ты играешь роль.

– Ты меня действительно так сильно ненавидишь?

– Я стараюсь быть бесстрастным, но у меня не всегда получается. Я – Человек, а не Робот. У меня есть сердце, душа, ум. Я не хочу, чтобы мне причиняли боль.

– Неужели нельзя забыть об этом? – спросила тихо ученица и шагнула к нему. – Неужели ты не можешь простить мои ошибки? Неужели ты НИКОГДА не сможешь меня полюбить?

– Я могу тебя простить. Могу постараться забыть плохое, но я не могу полюбить тебя. НИКОГДА.

– Почему? Почему, Игорь? – зашептала горячо она, обнимая его. – Ведь я тоже Женщина. Я тоже хочу любви, ласки. Мне нужно твое тепло, твое тело.

– Ты кое-что забыла, девочка, – сухо проговорил Кропоткин, отстраняя ее от себя. – Ты всегда говоришь «я». Ты не думаешь о других. Ты забыла, что я люблю Инну. Инна – моя жена. Она ждет от меня ребенка. И я никогда ее не брошу. Такой, как она, больше нет. Я хочу, чтобы ты поняла это.

– Значит, ты отвергаешь мою любовь? – резко спросила Лена и отступила назад.

– Я не отвергаю твою любовь, но и не предлагаю свою, – произнес он. – Я мог бы обнадежить тебя, но я не люблю обманывать, Лена. Я не смогу тебя полюбить. Я даже не уверен, что после того, что ты мне сделала, смогу к тебе тепло относиться. Можно попытаться стать друзьями, но это бесполезно. Будь ученицей, а я буду учителем. Это все, что я могу тебе предложить.

– А разве мы не можем быть любовниками? Неужели тебя сексуально не влечет ко мне? – прошептала девушка и хорошо отработанным быстрым движением освободилась от одежды.

– Неужели ты не хочешь меня взять? – прошептала ученица, приближаясь к нему без одежды и поглаживая себя.

Обняв его, она зашептала:

– Возьми меня. Возьми здесь. В любой позе. Я согласна, ну…

– Оденься, Лена, – проговорил Игорь и с силой оттолкнул ее от себя.

– Что – импотент?! Не можешь трахнуть, что ли?! – вскипела оскорбленная Картова. – Или у меня не такое изящное тело, как у твоей Князевой? Может, мне взять в рот, чтобы ты смог возбудиться?

– Ты противна мне, Лена. Ты до сих пор не поняла, что мне нужна душа, а не тело. Ты внушаешь мне отвращение. Одевайся! Живо!

– Что, боишься испортить карьеру учителишки? – презрительно бросила Лена и уселась на стол, широко раздвигая ноги. – Возьми меня здесь. Никто не узнает. Я не буду кричать. Я буду стонать в твоих объятиях. Точно так же, как твоя жена, даже лучше. Ну, чего ты боишься? Давай снимай брюки, а то скоро у тебя ширинка лопнет. Давай, бери меня. Чего же ты стоишь?

– Одевайся, Лена, и убирайся отсюда! – рассвирепел Игорь, забывая, что все пишет магнитофон.

– А ты подумал, что скажут учителя, когда увидят меня, шагающей в обнаженном виде? – ухмыльнулась Картова. – Твоя репутация сильно пошатнется.

– Я найду, что сказать, – улыбнулся вдруг Кропоткин. – Я найду достойный ответ. А теперь убирайся отсюда! Не заставляй меня силой вышвырнуть тебя из зала. Тебе будет больно.

– А я мазохистка, – улыбнулась Лена и, закрыв глаза, стала сама себя ласкать.

Она услышала звук открываемой двери и тут же ахнула, когда ее бесцеремонно схватили за волосы и скинули на пол.

– А, ты хочешь на полу? – засмеялась зло девушка. – Ты хочешь войти в меня сзади? Давай побудем собачками. Ха-ха. Ай!