Гера

         Просыпается и подходит к окну. Это дождь… Дождь… И нелегкий путь, который лежит перед нею. Она прижимается лбом к стеклу и чувствует, как осенний холод проникает в ее тело. Мысли остывают.     

         Еще вчера все было чудесно. Они собирались с Владом в театр на какую-то комедию. Но жизнь преподнесла такой сюрприз. Откуда-то возник этот Шубин. И этот дождь. Словно из ее снов…

         Осенняя любовь окончилась. И в то же время она чувствует, что Влад ей дорог еще больше… что все, чего она не знала в других мужчинах, нашла в нем и – была бы ее воля – ни за что бы не потеряла…

         Нет, осенняя любовь не закончилась! Просто ее сердце попало в паутину этой осени. И растерялось. Обычная женщина не решила бы так сгоряча, а она поторопилась…

         Аня вспоминает, что оставила машину у парка и вызывает такси. В дождь пациентов меньше… Начинается обычный день с его заботами. И она, глядя на потоки дождя за окном, думает о том, чем сейчас занят Герасимов. Чувствует ли он этот дождь?

6. СТАРЫЕ ПРИЯТЕЛИ

– Все равно, что после бури, – говорит Сашка. – Не могу поверить, что уже не штормит. Что все, что происходит – так, мелочи жизни…

– Считай, что ушел на заслуженный отдых. Хотел бы я выйти на пенсию в тридцать лет. А мне еще.., – Шубин подсчитывает, – еще прилично осталось.

         О том, что было, уже все сказано. И Шубин не возвращается…

– Приехал в ваш Киев, и погода испортилась. А я вчера, кстати, Аню видел… Рассказал ей, что пациент скорее жив, чем мертв… 

– Зря…

– Зря? Да брось! Пусть… это самое… пострадает немного. Женщинам очень полезно. Это омолаживает. А ты потом как-то утрясешь…  

– Не надо было говорить, – мотает головой Сашка.

– Я и про серба этого хотел ей рассказать, но подумал – слишком уж красиво получается с моей стороны. Благородно!

         Шубин опрокидывает стопку и смеется.

– Не понял я, что за серб, – говорит Герасимов. – Откуда он взялся?

– А черт его знает. Прилетел к ней из Мельбурна – серб какой-то. Зовут Дарко.

– Дарко?

– Ну. И, короче, думаю, сгодится этот Дарко для дела. Мой шеф распорядился к ней хвост нехилый привесить: мол, все, кто входят в контакт, – на подозрении. За пациентами даже следили! Ну, думаю, надо это как-то прекращать. А тут – этот Дарко. Мы и устроили захват по полной. Серб в непонятках, на английском что-то бормочет. Я его прямо к Шефу – говорю вот, так сказать, результат нашего бдительного наблюдения. Это что ж, всех, кто в контакт с Полетаевой вступает, вот так теперь отлавливать? Так и на международный скандал нарваться недолго. А он скандалов только и боится – больше ничего. Все, говорит, ну ее на, эту слежку. Пусть живет себе… К матери твоей тоже съездили – она уверена, что погиб, плачет. Это для дела тоже хорошо.

– Да уж, – соглашается Сашка невесело.

– Ну, все, забудь! – обрывает сам себя Шубин. – Рассосалось же! И тебе – на пользу…

– «Спасибо» я тебе уже говорил?

– Так, сквозь зубы…

         Они еще выпивают. Год назад Сашка, пожалуй, и представить себе не мог, что будет выпивать с Шубиным и встречаться с ним не по делу. Сначала думал ради бабла Игорь его прикрыл. Элементарно, чтобы поделился Сашка. На Шубина это было бы похоже. Но когда встретились в Киеве, и Сашка прямо спросил: «Сколько хочешь?», Шубин только прищурился, и кулаки сжались.

– Не обостряй, Гера, наших теплых дружеских отношений. Из нас двоих свинья все-таки ты.

         Сашка так и ждал подвоха, а его не было. Главное, что от Международной Амнистии спасся, от ФБР, от начальства Шубина в ФСБ, от Витковского. И от бабушки ушел, и от дедушки. И все – только благодаря Шубину. С другой стороны, эти игры выбивают Сашку. Не понимает он их.

         Зачем нужно было тогда, чтобы Аня звонила? Шубин просто хотел предупредить, что дает ему уйти, а она… страдала, переживала, считала, что предает кого-то. Любит он такие фокусы, ничего не скажешь. Вот и сейчас – зачем было запутывать ее, заставлять выбирать. Странная склонность к психологическим экспериментам…

         А выпить Шубин не дурак. Бухает украинскую горилку – и ни в одном глазу. Только волосы приглаживает чаще. Сашка простил ему Анну. Если бы Шубин знал, что у них любовь, не перешел бы ему дорогу. Но он не знал – тогда еще не знал.

         А сейчас просто потешается. Ситуация кажется ему забавной. Сашке – не очень, но он тоже пьет лихо и закусывает чем-то на выбор Шубина. 

– У вас вообще классно готовят. И не очень дорого. Дорого, конечно, но не так, как в Москве.

         Из них двоих – официантки больше смотрят на Сашку. Шубин это тоже замечает.

– Раньше наоборот было, да? Что значит, перемены человека красят, – и снова ржет. – Может, и мне махнуть в европейское турне?

– Ты же невыездной, нет?

– Невыездной, – кивает Шубин.

– А после отставки?

– Еще пять лет. Пока все тайны устареют.

– И сам устареешь.

         Шубин оглядывается на официантку.

– Так че, может по девкам? Или ты верен своей Донне Анне?

         Сашка улыбается.

– Да я тоже, – Шубин понимающе кивает, – не люблю простых отношений, бесчувственных. С годами больше ценишь то, что внутри, не внешность. А раньше у меня всяких моделей было – завались!

– Верю…