Геракл. «Древний»-греческий миф XVI века. Мифы о Геракле являются легендами об Андронике-Христе, записанными в XVI веке

Кроме того, мы показали, что бог Дионис является одним из отражений Андроника-Христа, см. книгу «Царь Славян». Поэтому особое значение сейчас для нас приобретает следующий рассказ о нём. Бог Зевс, отец Диониса, заявил, что «ребёнка следует растить на женской половине дома, переодетым в девочку… Когда Дионис стал взрослым, Гера признала в нём сына Зевса, несмотря на отпечаток женственности, который наложило на него воспитание» [196:2], с. 73 – 74. Получается, что и Дионис-Христос «превращался в женщину», Во всяком случае, в детстве.

Таким образом, литературная трансформация Геракла-Христа в женщину, а также появление женщины Омфалы в виде мужчины-Геракла, хорошо вписываются в целый ряд аналогичных старинных сюжетов, связанных с Христом. Из небытия всё чётче всплывает любопытная старая традиция.

Между прочим, в рассказе о Геракле и Омфале вновь звучит астрономическая тема. А именно, сказано о созвездии Змеедержца, учреждённом Зевсом в честь Геракла и Омфалы. Мы видим, что многие события из жизнеописания Геракла отразились на средневековых картах звёздного неба, в том числе и в названиях созвездий. Теперь обнаруживается, что кроме созвездия Кассиопеи-Христа на небе изображали и другие созвездия в честь Геракла-Омфалы-Христа.

Теперь самое время задаться вопросом: откуда же пошла такая странная сегодня для нас традиция – представлять Христа женщиной? Ответ, вероятно, таков. Всё дело в кесаревом сечении, при помощи которого на свет появился Андроник-Христос. Марии Богородице сделали удачную медицинскую операцию. Мы показали, что это событие вызвало большой резонанс и отразилось во многих старинных источниках. Естественно, что со временем событие стало искажаться, иногда приобретать фантастические формы. Так вот, одна из версий кесарева сечения, сделанного Деве Марии (версия, сохранившаяся на страницах раввино-иудейских документов), гласит, будто сам Иисус разрезал себе бедро, вложил туда некий «пергамент», а потом извлёк его оттуда, [307], с. 360 – 361. См. нашу книгу «Царь Славян».

Чуть иной вариант той же истории выглядит следующим образом: бог Зевс родил из своей головы богиню Афину Партенос. «Зевс… проглотил свою беременную супругу и затем при помощи Гефеста (или Прометея), расколовшего ему голову топором, сам произвёл на свет Афину, которая появилась из его головы в полном боевом вооружении и с воинственным кличем» [533], т. 1, с. 126. Сквозь фантастические детали явно проглядывает рождение Иисуса Христа кесаревым сечением от Девы. Здесь Дева = Афина «поменялась местами» с Иисусом = Зеусом: не Дева рождает Иисуса, а Иисус (Зеус = Зевс) рождает Деву. Разрез при кесаревом сечении в «греческом» мифе сохранился полностью, но «переместился» на голову бога. Кстати, тут упоминается и ещё один персонаж – врач, сделавший разрез. Названный Прометеем или Гефестом.

Рис. 2.99. Успение Богородицы. Русская конца XV века. Взято из [308], икона 37 в «Богородичном ряду».

Рис. 2.100. Фигурка Девы Марии в руках Христа. Фрагмент русской иконы «Успение Богородицы» конца XIV века. Взято из [308], икона 36 в «Богородичном ряду».

Такая путаница между Иисусом и Богородицей могла возникнуть при разглядывании православной иконы «Успение Богородицы», рис. 2.99. Образ «Успение» представляет Богородицу, лежащую на смертном одре, а над ней, в самом центре иконы, стоит Христос и держит в руках, на уровне своего плеча, маленькую, запелёнутую в белую ткань фигурку Богородицы, рис. 2.100. Конечно, если человек хорошо разбирается в иконописи, он должен знать, что маленькая фигурка изображает здесь душу Богородицы. Но простой человек, а тем более заезжий издалека и слабо знакомый с иконописной традицией, вполне может воспринять такое изображение как рождение маленькой Девы от взрослого Бога.

Мы видим, что в некоторых фантомных отражениях Христос и Дева Мария «менялись местами». Так возникла путаница и (странноватая для нас сегодня) традиция представлять Иисуса женщиной. Поэтому некоторые старинные авторы и «переодевали» Геракла и Диониса в женские одежды. Потом исходные мотивы недоразумения были забыты, и на «женский облик», например, Геракла, стали смотреть лишь как непонятную причуду древних мифографов. У позднейших комментаторов старое сказание приобрело даже карикатурный оттенок: «Омфала, надев на себя львиную шкуру Геракла, которая покрывала её всю и волочилась за ней по земле, в его золотом панцире, опоясанная его мечом, с трудом взвалив себе на плечо палицу героя, становилась перед сыном Зевса и издевалась над ним – своим рабом» [453:2], с. 199.

На рис. 2.101 показана «античная» композиция, где Геракл наряжен в женскую одежду, а стоящая рядом с ним Омфала изображена «как Геракл»: на ней – его львиная шкура, а в руке – палица.