Герильеро

Ночевали в Боюйибе, где сменялись на часах у машин, но вопреки опасениям единственное, что их потревожило – свисток паровоза. Вася офигел, когда узнал что ту есть еще одна железка на юг, в Аргентину. Так-то и не поймешь – ну идет метрах в пятидесяти от дороги пустая полоса, и только на переезде, где не было не только привычных подъемных барьеров, но даже и простейшего шлагбаума, партизаны убедились – рельсы! Лопни наши глаза, рельсы! Настоящие!

С этого переезда ранним утром начинался главный этап пути, четыреста километров, которые планировали покрыть до захода солнца и прибыть в Марискаль-Эстегаррибия вечером. Уже через пару часов они сошли с пустынной в обоих смыслах дороги и покатились просто по пустыне, строго на восток, в обход “официального” погранперехода. Ну в самом деле, не переться же прямо в лапы таможенников, если на сотню километров в обе стороны неохраняемая граница!

Не доезжая километров двадцати до границы остановились, выдернули и привели в боевое положение пулемет, с которым в кузов грузовика уселся Римак, Ньико проверил движки, подвеску, скаты, крепление груза, канистр и выдал заключение – todo bien![48] С латиноамериканской точки зрения, разумеется, Вася-то, глядя на обшарпанную технику и слушая ее скрипы и стоны, все гадал, в какой момент она развалится. Но его утешало что встреченные авто выглядели и звучали ни разу не лучше.

Еще через час, когда они свернули на юг и когда боливийские просторы давно перешли в ничуть не отличимые парагвайские, глазастый гуарани тыкнул пальцем в горизонт впереди.

– Что там, не вижу? – переспросил Хосе, крутивший баранку джипа.

– Пыль. Кто-то едет.

– Тормози, – скомандовал Вася и махнул рукой грузовику.

Пока шел импровизированный военный совет, на котором согласовали действия и решили по возможности избегать контакта, столб пыли приблизился и касик остро пожалел, что у него до сих пор нет бинокля.

– Машина. Большой джип, – опустил руку от глаз гуарани. – Человека три-четыре, не больше.

Пыль двигалась точно по направлению к ним и стоять на месте не имело смысла – прятаться посреди ровной, как стол, саванны негде, а разойтись, может, еще и получится.

Но не получилось, встречные явно нацелились наперерез.

– Это не военные, – выдал через несколько минут наблюдатель.

Невоенные тем временем сокращали дистанцию и вместо жезлов регулировщиков размахивали винтовками.

– Не оторвемся, у них лендровер, он поновее и помощнее, – бросил взгляд на командира Хосе.

Те же мысли пришли в голову и Ньико, который подтвердил их гудком и миганием фар. Ну что же, бог не выдаст, свинья не съест…

Преследователи остановились метрах в пятидесяти, причем трое остались в машине, нацелив винтовки на участников экспедиции, а один, твердо, по-хозяйски ставя ноги на землю, пошел на переговоры.

– Кто такие, что везете? – начал он на испанском.

– На свадьбу к родственнику, в Филадельфию, подарки, – ответил гуарани на родном. – А вы кто будете?

– Милиция Py Nandiх[49], – осклабился переговорщик. – Добровольная охрана границы.

– Врут, – шепнул Хосе. – Py Nandi на гуарани “оборванцы”, это сельская милиция. У них не то что лендроверов, у них и винтовок порой не было. Такая же сволочь, как и полиция, даже хуже.

Вася вздрогнул и на всякий случай зафиксировал правую руку Хосе.

– Ну так мы поехали? – спросил гуарани.

– Не так быстро, приятель. С тобой-то все ясно, а вот кто эти гринго за рулем?

– Водители, по найму.

– Ну да, ну да. Короче, выходите из машин. Сейчас проверим груз, заплатите пошлину и езжайте.

– Какую пошлину? Кому?

– Нам, – заржал добровольный народный пограничник, но тут же, услышав как в кузове лязгнул железом Римак, заткнулся и отпрыгнул назад, хватаясь за кобуру на поясе.

– Мочи козлов! – заорал Хосе.

Три ствола всегда лучше чем один, а один МГ-34 лучше, чем несколько винтовок – переговорщик не успел достать пистолет, как в него разрядили кольты Вася, Хосе, гуарани и Ньико, а пулемет Римака шарахнул из кузова длинной очередью по лендроверу “оборванцев”.

Шарахнул и заткнулся, как только гильзы долетели до земли.

Уже падая и перекатываясь, Вася слышал, как Римак взорвался ругательствами и долбит рукой по железу. Пальнув пару раз наугад в сторону противника, касик успел подумать “Ну вот и конец экспедиции, на пятидесяти метрах пять пистолетов против трех винтовок не пляшут”, вскочил для перебежки и неожиданно осознал, что преследователи молчат.

Ну ладно переговорщик, три пули 45-го калибра заткнут кого угодно, но почему затихли остальные? Пригибаясь и приседая, Вася двинулся вперед, стараясь забирать левее, в ту сторону, куда сложнее разворачивать стволы. Краем глаза он видел и движение остальных, а потом рыкнул мотор и Хосе заложил вираж, прикрыв их джипом.

Сзади четко клацнул затвор пулемета и переставший ругаться Римак крикнул:

– Готово!

Но стрелять ему больше не потребовалось, еще первой очередью он выключил всех троих: один с дыркой во лбу смотрел мертвыми глазами в потолок, второй прижимал руки к пробитой груди и булькал кровавой пеной, а третий валялся в отключке от болевого шока.