Герильеро

Вася снял пропотевшую майку, макнул в широкий кувшин грубое полотенце и принялся обтирать горящее после пробежек, отжиманий и спаррингов тело. За спиной хихикнули, касик обернулся – ну так и есть, Пакари, неожиданно рослая и стройная для кечуа девица, строила ему глазки.

Вот тоже – зазвать ее в хижину и трахнуть ни разу не проблема, проблемы начнутся позже. Если касику можно, то можно и командирам? А если можно командирам, то можно и всем остальным? Гнать надо женщин из лагеря, а то неровен час до поножовщины дойдет. Но тут тоже беда – монолитный мужской коллектив дичает и звереет. А разбавленный женщинами – расслабляется и косячит. Вася мысленно хохотнул, вспомнив роман Pantaleon y las visitadoras нобелевского лауреата Варгаса Йосы про мучения капитана перуанской армии Панталеона Пантохи, командира «роты добрых услуг» – военного разъездного борделя.

Остается одно – нагружать и гонять личный состав до потери пульса. Утренний кросс, учеба, практические занятия, марши, походы за продуктами, редкие боевые выходы, чтобы всех мыслей было доползти до койки и заснуть. Ну и редкие увольнительные, а уж там герою-бойцу самого Тупака Амару, как в частушке, «любая девка даст». Пока работало, а уж что там дальше будет, бог весть.

Вася протер все тело, повесил полотенце сушиться на перекладину и шагнул внутрь домика. Гамак с одеялом и нейлоновым пологом от мошкары, табуретка, на столе – керосиновая лампа «летучая мышь», транзисторный приемник, несколько книжек, тетради и карандаши. Вот и все богатство повелителя кечуа, не считая второго комплекта формы, рюкзака и висящей на деревянных крючках прочей снаряги. Зато ее Вася подбирал тщательно – нашли ему и немецкие горные ботинки, и хороший свитер, и куртку, и перчатки. Но особой гордостью был настоящий «эдельвейсовский» ледоруб – из отличной стали, с крепкой деревянной рукояткой, ее, правда, пришлось малость испортить и срезать выдавленный штамп с орлом третьего рейха. Применять ледоруб пока не приходилось, но Вася любил хорошо и по уму сделанные вещи.

Висела на крючках и сбруя – пояс с плечевыми ремнями и подсумками, полными запасных магазинов, обойм и гранат, чехлы с фонарем, флягой, перевязочным пакетом, настоящие доспехи воина середины ХХ века. И, разумеется, верный кольт и не менее верный карабин.

Касик застегнул зеленую рубаху с большими карманами, защелкнул пояс с кобурой, глянул на часы и вышел наружу.

Под невысокими деревьями в «классе» собрались человек двадцать новичков и старательно записывали латинские буквы и первые слова – мама, папа… Все как у всех, даже вон у семерых грамотных кубинцев «мама мыла раму», но только на кечуа.

Чуть дальше тоже шли занятия, Рикардо в тридцатый раз объяснял индейцам премудрости подрывного дела. Вася каждый раз поражался спокойствию этого человека – ну да, трудно представить себе нервного сапера… Напротив, на другом склоне распадка, торчала заметная фигура часового у склада и касик, дернув щекой, решил сделать втык коменданту за то, что его боец стоит на виду, хотя должен быть в укрытии. И нехрен жаловаться «Ах, у меня столько проблем и задач!»

Не успеваешь сам – возьми помощника, у тебя больше ста человек в лагере…

В штабной пещере, расширенной до нужных размеров естественной щели, перекрытой жердями и дерном, уже собрался весь комсостав: Че и два его зама, Габриэль, Хосе и васины «сержанты» – Римак, Катари, Искай и Мамани. Толку от индейцев пока маловато, по факту они просто четыре дополнительных голоса у касика, но такой состав он продавил по двум соображениям. Во-первых, если в штабе будет больше «испанцев», то кечуа непременно сделают неприятные выводы, а так – хоть и условный, но паритет. И во-вторых, ребятам надо учиться планировать и командовать, не все же на интернациональную помощь надеяться.

– Так, списки «ядра» утверждаем? – Вася дождался, когда Че перестанет пихаться с Антонио и оглядел собравшихся.

– Утверждаем, – сразу посерьезнел команданте, – все ведь уже обсудили.

– Хорошо, первый вопрос решен. Второй – командиры территориальных групп.

– Почему они все из твоих людей? – исподлобья спросил Инти, боливийский комиссар в отряде Че.

– Из практических соображений, они знают местность и знают людей. И вовсе не все – двумя центральными группами командуют ваши люди, Коко и Мигель.

– Считаю это правильным, – положил конец спору Че. – По третьему вопросу. Эрнесто, Хулио и Маркос уже неделю обходят с нашими патрулями общины и лечат людей. Завтра Моро должен сменить Маркоса и я бы хотел, пока у нас затишье, сменить Хулио.

– На кого? – удивился Вася, врачей было пока всего четверо.

– На доктора медицины Фернандо Сакамуэлоса, с вашего позволения, – шутовски поклонился Гевара, назвав один из своих многочисленным псевдонимов.

– Не возражаем, – сразу поддержали его Инти, Хосе и Антонио.

– При одном условии, команданте. Вам надо изменить внешность, могут быть случайные люди, а чем дольше правительство не знает о вашем присутствии, тем больше сил мы успеем набрать.

– Опять тонзуру выбривать? – сморщил кислую физиономию «товарищ Рамон».