Герильеро

Мамани опять начало потряхивать, но пришла пора устраиваться на ночь. Вася подозвал Катари и тихо указал на солдатика.

— Стереги. Не дай бог, он решит вернуться.

И отправл всех спать, сам же улегся с винтовкой чуть поодаль от импровизированного лагеря, смотреть за тропинкой. И думать, что делать с Мамани. И вообще, что делать с отрядом в шесть человек — у всех нелады с законом, за спиной уже четыре трупа представителей власти, «дед» хочет видеть «внука» великим воином, скоро здесь объявится Че… Даже просто кормить, обувать и одевать шесть человек — нужны деньги и ресурсы, а где их взять? Автобус этот утренний…

Жизнь сама подталкивала к партизанщине или робингудовщине, и Вася прикидывал, смогут ли они захватить автобус, но довольно быстро понял, что это пустая затея. Худо-бедно управляться с оружием умели двое, он да Мамани, но на солдата надежды нет. Пока нет. Можно, конечно, исхитрится и свалить гондолу в пропасть, но какой в этом смысл? Оттуда потом ничего не вытащить, только себя обнаружат, а лута не добудут. Вот если бы все умели стрелять, да винтовок побольше…

«Еще кто-нибудь к нам прибьется и будет по классике — с одной винтовкой на троих» — мелькнуло в голове.

Нужна база, даже несколько. Нужна поддержка населения, ну, хоть с этим полегче — Тупака Амару индейские общины если не поддержат, то накормят и укроют. Нужны связи в городах — снабжение, информация. Да какая, к черту, информация, если для начала надо хотя бы научить всех стрелять? Инструктор нужен, для начала хотя бы один. Бойцы Че? Так они только через полгода появятся. И еще неизвестно, что лучше — научиться самим или идти на поклон. Вон, у команданте даже люди в городах были, сильно ему помогло?

Вася постарался вспомнить все, что он знал о «Герилье Ньянкауасу», боливийской эпопее Че и с удивлением понял, что при стратегически верном выборе Боливии, вряд ли можно было найти в ней другое столь же неудачное место. Глухой район, с целями негусто, крестьяне все больше креолы, кечуа там почти нет. Есть немного гуарани, но у них язык другой и как они примут «Тупака Амару», неизвестно.

И народу в Боливии маловато, миллиона три, ну, может, четыре. В Колумбии при той же площади — минимум втрое больше, неудивительно, что FARC[27] так удачно воевала. Даже на маленькой Кубе народу больше вдвое, а территории там кот наплакал, в Боливию десяток Куб влезет свободно.

Наверное, надо дойти до Контиго, он посоветует, что делать дальше. Лагерь там создать, подготовку начать… Так и не придумав толком, Вася сдал дежурство Пумасинку, завернулся в пончо и заснул.

— Ты стрелять умеешь?

— Да, нас возили на стрельбище. Дважды за четыре месяца.

— А разбирать-собирать винтовку?

Судя по тому, как Мамани промолчал, инструктора из него не получится. Вася вздохнул и повторил вслух все претензии к армии, которые вчера высказал солдатик. Ну и добавил убийства шахтеров.

— Мы против такой армии. И мы боремся. Вот, смотри — он показал на три винтовки. — Мы забрали их у солдат. Пойдешь с нами?

— Как вам удалось отнять винтовки?

Похоже, он до этой минуты даже не задумывался, откуда у его новых друзей оружие.

— Убили солдат камнями.

— А как выглядели те, кого вы убили?

Не успел Вася брякнуть, что обычно, как простые солдаты, как Искай довольно подробно описал всех троих, включая тонкие усики одного, родинку за ухом у второго и белый шрам над губой у третьего. В глазах Мамани зажглась злая радость — это были трое «старших», гонявших «собачек» в хвост и в гриву.

— Я с вами! — решительно заявил солдат.

И маленький караван двинулся на встречу с калавайя, до которой, по самым общим прикидкам, было километров двести по горам.

Шли долго, но скучать не приходилось — пока нащупали удобную для всех скорость и порядок движения, пока распределили поклажу, чтобы уставать равномерно, пока наладились с едой…

Охотиться на птиц Вася заставлял всех. Пусть результаты были хуже, чем у него — он уже насобачился валить птичек если не с первого, то со второго броска — зато тренировка руки и глазомера полезна всем. Тем более, на походе работают только ноги. А для них Вася вспомнил кое-какие упражнения по разогреву и растяжке и неукоснительно заставлял их делать перед началом движения.

Раз в два-три дня устраивали дневку, если находили подходящее укрытие — в последнее время несколько раз случались заморозки и ночевать под открытым небом стало совсем неуютно. Так-то можно и под скальным навесом или разлапистым деревом перебиться, но на дневке как минимум надо обсушиться и привести себя в порядок, поэтому искали укрытия побольше и понадежнее.

Искай или Катари уходили «с гор за солью» в деревни и городки — тащить с собой муку на неделю вперед было попросту тяжело, да и не в чем. И каждый раз бережливый Римак зудел, что денег мало, что пару песо можно придержать, так что в конце концов Вася назначил его казначеем, но предупредил, что коли еды не хватит, отвечать будет тот, кто пожалел копеечку.