Герман Геринг: Второй человек Третьего рейха

Чего еще можно было желать? Главного! Все дело было в том, что Рём, бывший капитан, который в 1919 году выявил талант агитатора у ефрейтора Адольфа Гитлера, в душе оставался ландскнехтом. По большому счету, он предпочитал обстановку казарм позолоте министерств, военные парады – вечерам в опере, а попойки в кордегардии – торжественным ужинам. Именно поэтому у него, человека, который в течение двенадцати лет оказывал НСДАП неоценимые услуги, с некоторых пор появились честолюбивые планы: стать военным министром и главнокомандующим вооруженными силами страны. А всех своих приспешников сделать генералами. Тогда он смог бы создать настоящую регулярную армию численностью несколько миллионов человек, раздать награды и деньги всем своим штурмовикам, ставшим профессиональными солдатами, взять в новую армию лучших офицеров рейхсвера, а остальных отправить по домам, забрать все тяжелое вооружение, которого так не хватало его бойцам, и наконец осуществить «вторую революцию», чтобы захватить власть и разделаться со своими соперниками в нацистской иерархии, начиная с Геббельса, Гиммлера, Фрика, Бломберга и конечно же Германа Геринга. А вот Гитлера, своего старого товарища по борьбе, Рём намеревался использовать в качестве выставочной фигуры, если тот согласится сотрудничать. В противном же случае, естественно… Но одна деталь портила этот обширный план: Рём и его сподвижники не умели держать язык за зубами.

Публичные высказывания Рёма по поводу слияния СС, СА и рейхсвера под его командованием[118] давно уже настораживали рейхсминистра обороны фон Бломберга и начальника министерского управления военного министерства фон Рейхенау, которые пожаловались на него президенту и рейхсканцлеру. А заявление Рёма о необходимости создания «народного рейхсвера» на основе СА и о проведении затем «второй революции» социалистического типа в личной беседе с Гитлером вызвало у того явное недовольство: фюрер вовсе не хотел новой революции и не мог изменить структуру рейхсвера, пока здравствовал Гинденбург. Поэтому Рёму было указано на необходимость воздерживаться от всяких необдуманных инициатив, но он предпочел пропустить это мимо ушей, а Гитлер не стал повторять. Упорно держась своей иде-фикс, Рём сблизился с некоторыми людьми, обиженными праздновавшим триумф национал-социализмом, в частности с Грегором Штрассером и генерал фон Шлейхером. Увы! Вождь коричневорубашечников явно недооценил своих злейших врагов в нацистской иерархии, и в первую очередь, конечно, самого деятельного и самого осведомленного из них – Германа Геринга…

Оба эти человека были конечно же товарищами по борьбе: именно Рём, «король пулемета», вооружил в свое время первые отряды Геринга. Именно Рём добился единственного мало-мальски значительного успеха в сорвавшемся путче 1923 года. Именно Рём, едва ли не единственный из членов НСДАП, помогал многострадальному эмигранту Герингу, вернувшемуся в Мюнхен в 1927 году… Но мы уже отмечали, что признательность и национал-социализм – две вещи несовместимые. И не забыли, что по приказу фюрера Рём в 1930 году вновь занял пост начальника штаба штурмовых отрядов СА, получил должность, о которой мечтал честолюбивый и дородный депутат рейхстага. Этого вполне хватило для того, чтобы Рём стал смертельным врагом премьер-министра Пруссии и новоиспеченного генерала Германа Геринга. Следует, правда, отметить, что помощники Рёма питали к Герингу чуть ли не патологическую ненависть: не он ли обогатился быстрее и значительнее, чем они? Не он ли рассказал Гитлеру об их самых злостных правонарушениях? Не он ли с помощью гестапо расформировал их «дикие лагеря», ужаснейшие и зловещие места принудительного заключения, с точки зрения журналистов и иностранных дипломатов? Не он ли изуродовал или ликвидировал их самых неконтролируемых мастеров пыток? К несчастью для них, вожди СА не опасались телефонного прослушивания и часто в подпитии говорили по телефону много лишнего. А ведь их постоянно прослушивали служащие «Центра исследований Германа Геринга», ежедневно доставлявшие шефу доклады о ночных разговорах интересующих его людей… Таким образом, премьер-министр Пруссии во всех подробностях знал о политических планах вождей СА, а также об их отношении к нему: они говорили совершенно открыто о «борове Геринге» (а Эмму называли его «свиноматкой»), а в одном из разговоров с Рёмом Карл Эрнст даже пообещал «собственноручно срезать с его жирного тела куски мяса, уменьшив вес наполовину, после чего всадить ему в горло нож». О фон Бломберге, Гиммлере и Геббельсе он высказывался в том же духе, и Геринг собирал записи подобных разговоров с непередаваемым наслаждением…