Герман Геринг

Хотя, рассуждая здраво, последние две возможности развития событий (установление военной диктатуры или монархии) можно было бы отбросить как маловероятные. Больше всего правителей Германии страшила, конечно, перспектива прихода к власти коммунистов, и, чтобы не допустить этого, они, наверное, были готовы пойти на союз не то что с Гитлером, но и с самим дьяволом! 4 января 1933 г. произошла тайная встреча Гитлера с фон Папеном, на которой эти два деятеля договорились о создании такого кабинета, в котором Гитлер был бы канцлером, а ключевые министерские посты заняли бы сторонники фон Папена. Они согласились также, что необходимо устранить с политической сцены коммунистов, социал-демократов и евреев; Гитлер пообещал отказаться от социалистических установок своей программы, а Папен посулил в ответ, что добьется крупных субсидий от промышленников.

Итак, решался вопрос о власти, и ответ на него был найден отнюдь не путем народного волеизъявления. По свидетельству историка фон Плеве, «наиболее поразительным в ситуации последних дней существования Веймарской республики было то, что ни народ, ни политические партии, ни даже влиятельные общественные группировки не были допущены к решению проблемы власти; политики отодвинули их в сторону, не думая об их существовании!»

Гитлер хотел стать канцлером, и вопрос об этом был решен в тиши богатых загородных вилл, за плотно закрытыми дверями и опущенными занавесками, на тайных совещаниях, участники которых спорили и ссорились, но в конце концов позволили увлечь себя на тот путь, который подготовил фюрер. Геринг играл на этих закулисных торгах отнюдь не последнюю, а, скорее, ведущую роль. Он понимал важность момента, он, вероятно, мысленно и сам примерялся к власти, но шансы Гитлера были предпочтительнее.

Главной политической фигурой, без которой было невозможно решить вопрос о передаче власти законным путем, оставался президент Гинденбург. Он не желал нарушать клятву верности конституции Веймарской республики и хотел найти такого преемника, который тоже принес бы такую же клятву. И Гитлер дал заверения в верности конституции на совещании с фон Папеном, состоявшемся 4 января на вилле банкира Шредера близ Кельна.

После этого все старания Шлейхера расколоть НСДАП потеряли смысл, тем более что Геринг был снова избран президентом рейхстага и опирался на широкую коалицию партий, включавшую правых, центристов, Баварскую народную партию и небольшую Государственную партию; сам же Шлейхер такой поддержки не имел.

22 января 1933 г. на вилле Риббентропа состоялось решающее совещание Гитлера с представителями Гинденбурга — его сыном Оскаром и государственным секретарем Мейсснером. Гитлер сделал некоторые уступки: он согласился с тем, что Гинденбург сам назначит военного министра и министра иностранных дел и что фон Папен войдет в его правительство как вице-канцлер и личный представитель президента. Этот шаг Гитлера решил дело, у президента не осталось возражений против его назначения канцлером.

Шлейхер попробовал сопротивляться. Он попытался получить у президента чрезвычайные полномочия на роспуск рейхстага и отсрочку выборов, но Гинденбург ему отказал, решив, что правительство Гитлера — фон Папена будет ему надежной опорой, а потому и нет никакой нужды идти на обострение обстановки. Военные попытались помочь Шлейхеру. Они попросили Гинденбурга включить Шлейхера в правительство Гитлера в качестве военного министра, но президент отверг их просьбу. Тогда они пригрозили поднять по тревоге потсдамский военный гарнизон и разогнать «весь этот свинарник на Вильгельмштрассе» — рейхсканцелярию и министерство иностранных дел, помогавшие вести переговоры с Гитлером, но Шлейхер отказался от услуг военных, опасаясь гражданской войны. 28 января 1933 г. правительство Шлейхера было отправлено в отставку, а 29 января Геринг доложил Гитлеру, что все препятствия с его пути к власти устранены и вопрос о назначении его канцлером правительства Германии решен.

В тот день Геббельс записал в своем дневнике:

«Это, несомненно, день большой удачи для Геринга. Он годами вел изнурительные переговоры и теперь создал основу для нового развития политической и дипломатической карьеры фюрера. Надо отдать должное его воле, осторожности и верности делу Гитлера — они действительно достойны восхищения! Он непоколебимо довел дело до конца, показав себя верным оруженосцем фюрера. Возможно, все это звучит слишком напыщенно, но это так!»

Во всем этом деле Геринг заработал и кое-что для себя лично, получив пост государственного уполномоченного по делам авиации и пост министра-президента Пруссии, и теперь он чувствовал потребность поделиться с кем-нибудь своим торжеством. Он послал автомобиль в Веймар за Эмми, и она приехала к нему в Берлин вечером того же дня. «Мы не могли долго разговаривать, так как смертельно устали, — писала потом Эмми в своих воспоминаниях. — Герман только сказал мне: «Утром поезжай к Гитлеру и подари ему цветы. Я думаю, он будет рад!»