Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов

Брокдорф-Рантцау надеялся найти в совместной борьбе с большевизмом основу для сближения с бывшими противниками, о чем он информировал также и англичан. Между тем Брокдорф-Рантцау весьма скептически оценивал возможности идти этим путем в связи с малой склонностью стран Антанты следовать такой политике. Можно предположить, что в подобной обстановке он не был готов добровольно уступить Радека, служившего важным подспорьем для сближения с Востоком. Ведь он все же по всей вероятности читал письмо Радека от 11 марта, которое переслал ему А. Пакве с интересной сопроводительной запиской.

А. Пакве считал Радека «хотя и сангвиничным, неуравновешенным и бесцеремонным человеком, но в то же время личностью с необычным политическим чутьем и определенной европейской целью». Лично он стоек, как солдат. Он из тех людей, которые препятствуют Англии; этот довод не мог пройти мимо Брокдорфа-Рантцау. Пакве считал, что в этом отношении Радек является лучшим агитатором. Он смог бы пробить широкую брешь для немецких рабочих и переселенцев в Россию. Однако и в случае вынужденной массовой эмиграции в США Радек сможет стать тем человеком, который «усилит то движение на Западе, которое направлено против олигархии в ее опасной для свободы Старого Света форме».

Эти мысли А. Пакве в какой-то мере совпадали с тогдашними воззрениями Брокдорфа-Рантцау, о чем свидетельствует его стремление весной 1919 г. не допустить превращения Германии в послушный инструмент союзнических держав, не получив за то конкретных уступок. Возможность получения подобных уступок еще до подписания мирного договора он теперь оценивал намного скептичнее, чем в начале года. Также не мог он разделять и неисчерпаемый оптимизм генерала Гренера, который ожидал всего от благоразумной позиции США. 4 апреля 1919 г. состоялась беседа между обоими этими влиятельными личностями молодой республики, которая позволила выявить принципиальные позиции обеих сторон и закончилась чрезвычайно резкими разногласиями. В наследии Брокдорфа-Рантцау имеются полный и сокращенный протоколы этой беседы.

Гренер в этой беседе резко защищал необходимость и оправданность вступления германских войск в Бельгию в 1914 г. «И в будущем мы сможем вести на Западе только наступательную войну». Генерал далее возложил вину за прорыв фронта на собственную страну, против чего граф решительно возражал. В отношении внешней политики Гренер полагал возможным переубедить американцев, в частности, по вопросам ответственности за войну, что, по-видимому, явилось следствием его бесед с уполномоченным главного командования США в Европе. В качестве ответной услуги он называл решительную борьбу Германии с большевизмом. Для этого требуется крепкое правительство, явный вотум недоверия также и министру иностранных дел. Генерал изложил в качестве мнения Верховного командования мысль, что Германия, как только развеется дым революции, «в недалеком будущем снова должна превзойти по своей мощности» Францию. Брокдорф-Рантцау существенно охладил пыл генерала. «Вильсон в нас разочаровался». Внутриполитическое и военное положение Германии следует оценивать значительно менее оптимистично. Нужно считаться с третьей революционной волной, которая будет намного мощнее первых двух. Генерал Гренер полагал, что для этого достаточно разогнать Советы рабочих и солдатских депутатов и получить разрешение поставить к стенке руководителей Союза Спартака. Носке необходимы свободные руки. Со стороны внешней политики, по мнению Гренера, необходима война против Советской России. «Германия должна в этом вопросе идти в кильватере Америки…»

Какое-либо взаимопонимание между этими столь противоположными точками зрения было невозможно. Дело дошло до специального заседания кабинета министров, протокол которого от 24 апреля 1919 г. за подписью Розенфельда был опубликован бюро рейхспрезидента. Здесь была выработана «Инструкция по нашему образу действия на германо-русском фронте». Существующую линию фронта следует удерживать, отказываясь, однако, от наступательных действий. Германскому правительству предоставляются все возможности: «Либо оставаться в обороне, либо, достигнув договоренности, выступить совместно с Антантой против большевиков; либо же вместе с большевиками – против Антанты».