Германская армия на Западном фронте. Воспоминания начальника Генерального штаба. 1939-1945

Остается вопрос, почему не было сделано больших усилий, чтобы было принято «скромное решение», несмотря на сопротивление Гитлера. Это мы обсудим еще не в одном разделе.

Гиммлер – командующий армией

После прорыва у Заберна и Бельфора стало ясно, что 10-я армия, расположенная в Эльзасе, сможет продержаться ограниченное время. Правильный курс, и это было очевидно, заключался в том, чтобы отойти к правому берегу Рейна как можно быстрее, чтобы избежать дальнейших неоправданных потерь на западном берегу. Гитлер, естественно, на это не согласился и отмел аргументы Йодля относительно предложения командования Западного фронта. Впрочем, в любом случае следовало провести приготовления для приема этой армии на другом берегу Рейна. На это требовались силы, и если нужно, то из резервной армии. Решение, принятое ставкой Гитлера, всех удивило: Гиммлер, который с 20 июля командовал резервной армией, был назначен «главнокомандующим на Верхнем Рейне» и был наделен властью над всем фронтом от Карлсруэ до швейцарской границы[44].

Несмотря на то что Гиммлер упорно сопротивлялся любой попытке опереться на «его» резервную армию, когда возникал кризис в любом секторе Западного фронта, его назначение оказало положительный эффект в том отношении, что новые силы неожиданно высвободились для обороны Верхнего Рейна. Но на самом деле это было единственным преимуществом необыкновенного выбора командующим группой армий человека, который дошел лишь до ранга низшего офицера в старой баварской армии и единственная квалификация которого заключалась в его «Weltanschauung» (мировоззрение – нем.). Нечего и говорить о том, что Гиммлер отказался от начальника штаба, которого предложила ему армия, чтобы предостеречь его от еще более элементарных ошибок. Также очевидно было то, что личность такого, как у него, значения не могла получать приказы от фельдмаршала фон Рундштедта. Командование Западного фронта просто попросило обеспечить его амуницией и топливом.

И тогда начался период величайших сложностей для 19-й армии, для находившейся по соседству группы армий «Г» и командования Западного фронта. Для начала Гиммлер уволил командующих армиями и корпусами, которые были «виновны» в том, что позволили совершиться прорыву в Эльзасе, и заменил их новыми людьми. Естественно, это было бы слишком – ожидать от него понимания, что причины поражения могут быть иными, кроме ошибок отдельных офицеров. Затем последовал потоп абсолютно наивных легкомысленных приказов. Об одном наиболее выдающемся примере стоит упомянуть. В качестве командующего группой армий Гиммлер приказал, чтобы в сражении были задействованы особо тяжелые артиллерийские орудия, и потребовал, чтобы все командующие армиями и корпусами присутствовали при первом выстреле. Тем не менее у Кейтеля хватило силы духа обратить внимание западного командования по телефону на «новые методы руководства», которые вводил «лидер рейха»; он сказал, что они «в высшей степени заслуживают внимания». Да, так оно и было. Если где-то происходила отмена или один из его приказов мог быть не выполнен, то последствия, которые всегда оказывались полной неожиданностью для Гиммлера, его враждебность по отношению к армии и ее офицерам, которую он в прочих случаях тщательно скрывал, проявлялись яростно и в полной мере. Более того, он был подвержен патологической подозрительности. Он всегда чувствовал, что его ставят в невыгодное положение. Это было особенно очевидно в вопросах снабжения и приводило к частым конфликтам с командованием Западного фронта. В любом случае он получал большее количество, чем было выделено другим секторам фронта, потому что в противном случае все опасались, что он позвонит Гитлеру и заставит все поезда с припасами повернуть в его сектор. При этом он расстреливал все снаряды, которые ему присылали, а затем просто просил доставить новые. Он сидел в своем специальном поезде в Шварцвальде, а сам прятался в туннель каждый раз, когда объявляли воздушную тревогу. Излишне упоминать, что Гиммлер сам ни разу не побывал на фронте, но издавал свои отважные приказы, отсиживаясь в безопасном тылу. Справедливости ради следует сказать, что он ни разу не допустил, чтобы какой-либо офицер или солдат, который был под его началом, был застрелен.