Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ)

Это только верхушка айсберга, — процедил Нотт. — На самом деле всё куда хуже. Жизнь в школе больше напоминает войну на взаимное уничтожение. Весь Хогвартс — это поле кровавой войны. Дуэли, драки, избиения и…  хуже. Помфри никогда не сообщает в клинику святого Мунго, что в лазарете некоторые студенты отлеживаются по нескольку месяцев из-за ранений, которые не на каждой войне можно получить. Хотя часто обходятся и без магии — в школе достаточно много крутых лестниц, с которых можно столкнуть, доспехов и статуй, легко опрокидываемых на голову. Страдают в первую очередь младшие и те, за кого некому отомстить. И девочки. Некоторые истории…  слишком грязные.

И это, не считая необъяснимых исчезновений, — вставил Симус, с беспокойством поглядывая на мрачного словно бы окаменевшего Теодора Нотта. — Каждый семестр пропадают малолетние студенты. Как правило, девочки. Уезжают на каникулы и не возвращаются. Через два месяца пропуска занятий без объяснения причин их исключают.

Две трети исчезнувших магглорожденные, Грейнджер, — от интонаций в голосе Малфоя холодок побежал по спине. — А остальные либо из опустившихся семей, готовых собственную печень за галеон продать, либо сироты. Как думаешь, куда могли пропасть молоденькие колдуньи? Если мысли, Грейнджер?

Гермиону передёрнуло, как от озноба.

И всё это вылезет на поверхность? Чтобы потопить Дамблдора?

Не столько ради Дамблдора, сколько для того, чтобы накрутить толпу. Пусть простым волшебникам станет страшно так, как бывало во время войны. Пусть плачут, дрожат и сушат ночные постели, — ухмылка Драко больше напоминала вампирский оскал. — Когда они уже не смогут думать ни о чём другом, и будут страшиться отпускать от себя детей дальше, чем на два фута, мы подарим им облегчение.

Впрочем, это же только наше дело, да, Драко? — Симус вновь продемонстрировал часы. — Дело Гермионы вступить в Совет Магов, когда придёт время.

Да, я уже предвкушаю выражение лиц Дамблдора, когда ты появишься… . Знаешь, а тебе ведь пойдёт пурпурная мантия. Твой цвет… .

* * *

Прошло два часа с того момента, как «союзники», прикрывшись лёгкими маскирующими чарами, сошли на берег, а Гермиону всё ещё бил озноб. Вернувшись в каюту, она сразу же выключила кондиционер и забралась под тонкое одеяло.

Колдунья нашла в сумочке Сквозное зеркальце и связалась с Люциусом Малфоем.

Достаточно убедительная история, — хмыкнул Люциус. — Среди Пожирателей Смерти было немало магических наёмников из других стран. У них в арсенале были весьма любопытные заклятья. И я не раз рассказывал об этом Драко. Так что ему история вполне могла показаться убедительной. Если он будет задавать вопросы, я подтвержу твои слова. Около восьми месяцев назад я выезжал в Гренландию. Полагаю, что там мы и встретились. Не так ли? — он многозначительно приподнял брови.

Да, — не сумев подавить вздох облегчения, ответила колдунья. — В Гренландии.

После разговора со старшим Малфоем стало гораздо спокойнее. Никто не узнает, что она была в Азкабане якобы за убийство своих родителей. Никто не будет смотреть на неё с подозрением, жалостью и неуместным любопытством.

Этим утром, когда Гермиона репетировала перед зеркалом, она убедила себя, что не страшится реакции Малфоя, Нотта и Симуса. Что ей как-то всё равно. Но после встречи с бывшими сокурсниками выяснилось, что реакция молодых колдунов на такой позорный факт в биографии как тюремное заключение её волнует и довольно сильно.

Отлично, что в магическом мире о её трагедии известно только четырём волшебникам — Люциусу Малфою, Альбусу Дамблдору, той целительнице, которую осудили на пять лет заключения и самой Гермионе.

Больше никто не узнает.

В конце концов, она оправилась настолько, что смогла спокойно и рационально обдумать произошедшее.

Сама по себе встреча с молодыми волшебниками оказалась приятной. Изумление Драко Малфоя, не узнавшего её, грело душу. А Симус и Теодор Нотт хихикали над опростоволосившимся другом…

Друзья. Да, они определённо друзья или, по-крайней мере, очень близкие приятели.

Во-первых, они называли друг друга по имени. Согласно «Магическому этикету» обращение по имени между магами, не находившимися в близком родстве, предполагает отличное дружеское отношение и взаимное покровительство.

Во-вторых, они спокойно сносили нарушение личного пространства друг друга. Сидели за тесным столиком, касаясь друг друга локтями. Малфой курил, и остальные спокойно воспринимали табачный дым. Даже не морщились особо. Симус постоянно поправлял пепельницу, которую Драко отодвигал к краю стола каждый раз, когда стряхивал пепел.

В-третьих, её собственная интуиция ясно подсказывала, что эта троица держится вместе не только из-за общих интересов в Совете Магов.

В принципе их дружба не была чем-то неожиданным. Все трое были людьми одного круга. Чистокровные волшебники из состоятельных семей. То, что Симус фактически был полукровкой, затмевалось его фамилией. Флеминги — одна из богатейших семей Европы. Фактически — это знак высокого общественного статуса, как гоблинское клеймо на изделии — знак качества.

О Мерлин… .