Героев не убивают

Оказалось, что Збигнев когда-то учился в Москве и прекрасно говорит по-русски. Мы с ним даже перекинулись парой фраз, но потом из вежливости по отношению к остальным перешли на инглиш. Поначалу я комплексовала из-за того, что мой разговорный английский далек от совершенства; понимала я всех очень хорошо, но произносить сложные фразы стеснялась, потому что не была уверена в своей грамматике. Но я точно знала, что дня через два разговорюсь и буду болтать не хуже остальных, для кого язык Соединенного Королевства не является родным, все дело в языковой практике. После нескольких дней общения на иностранном языке, знаю по опыту, из глубин памяти всплывают такие пласты, что сам поражаешься.

Збигнев, как он сказал, служил в польской разведке. «Слышали, наверное, — Дефензива?» Я так и не поняла, шутил он или мы всерьез общались с разведчиком. Шведка Мадлен, неопределенного возраста, симпатичная, но слегка взъерошенная, похожая на мокрую птичку с хохолком, работала в прокуратуре Гетеборга. Пьетро ди Кара сообщил, что он офицер полиции. Мадлен заинтересовалась, какой полиции? Похоже, она разбиралась в структуре правоохранительных органов Италии. Пьетро охотно разъяснил, что вообще он несколько лет работал в государственной полиции, а год назад перешел в полицейское формирование, которое является аналогом нашего РУБОПа, если я правильно поняла то, как Пьетро его обозвал по-итальянски: Дирезьоне Инвестигатива Антимафия. По-нашему — Управление по расследованию организованной преступной деятельности. Вообще мы как-то быстро спелись вчетвером — Мадлен, Збигнев, Пьетро и я, — наперебой делились впечатлениями и идеями, хохотали и прикалывались, но я все время ловила себя на том, что не могу глаз отвести от Пьетро и украдкой его разглядываю. Он выглядел не как типичный итальянец, и я сказала ему об этом. Светлые волосы какого-то воробьиного оттенка, светлые глаза, только ослепительная улыбка осталась от образа сицилийца. Пьетро посмеялся, ответив, что ему с детства говорят об этом.

За типичным английским завтраком, во время которого нам и впрямь предлагали вареные помидоры, но, впрочем, не навязывали, Пьетро и шведка со Збигневом сели за один столик со мной. Мы уже выяснили, что на семинар прибыли, кроме нас, три молодые девицы из стран Балтии, длинноногие и заносчивые, больше похожие на фотомоделей, чем на борцов с организованной преступностью, а также средних лет финн, Олави Пулакка, который вчера познакомился с нами, был вежлив и приветлив, но сегодня утром, придя в ресторан на завтрак, раскланялся со всеми и сел за отдельный столик с газетой, да так и завтракал, уткнувшись в нее.

Наш столик был самым веселым, девушки из Прибалтики то и дело окатывали нас ледяными взглядами, давая понять, как им стыдно за нас перед скучными англичанами. Пьетро балагурил без устали, мы покатывались со смеху, не успевая жевать, но при этом успевая обмениваться информацией о проблемах борьбы с организованной преступностью, несмотря на то что семинар еще не начался.

Из окна ресторана был виден огромный зеленый луг, усеянный маргаритками, на нем росли несколько раскидистых вековых дубов. По лугу важно гуляли серые гуси. Заметив какое-то шевеление у подножия дуба, я пригляделась и с удивлением рассмотрела пушистого серого кролика, который доскакал до могучих корней, поозирался, тряся ушами, и нырнул в нору под дубом. Я почувствовала себя Алисой в Стране Чудес. Но это было еще не все.

После завтрака мы вышли на луг подышать, и я увидела, что луг огибает речушка, в которой плавают утки и лебеди. Как только мы подошли к реке и наши тени упали на воду, к берегу моментально подплыли крупные рыбы и застыли в ожидании крошек. «Да, бомжей здесь нет, поэтому рыбы и птицы такие смелые — никто их не ловит и не ест», — подумала я, но тут же устыдилась своих мыслей на фоне коллег из благополучных стран, которым неведомы проблемы бомжей, по крайней мере в том объеме, в каком эти проблемы имеем мы.

А за речушкой стояло здание Эссексского университета, и глядя на эту благостную панораму с маргаритками, кроликами и лебедями, я подумала, что, наверное, очень приятно получать высшее образование в таком учебном заведении и жить в таком кампусе, в Стране Чудес, не опасаясь, что полюбившегося тебе кролика ночью сожрут бомжи или утром в него запустит камнем отмороженный подросток.

А потом началась программа семинара, и я подумала, что Лешка Горчаков наверняка считает, что меня отправили отдыхать, а между тем, нагрузка днем на лекциях и вечером при подготовке домашних заданий в принципе сравнима с нагрузкой следователя, работающего в самом жестком режиме.