Героев не убивают

— Ну, кто ж не знает Марию Швецову, — галантно произнес майор, и мне на секунду почудилось, что если бы на нем была шляпа с пером, он бы снял ее и с поклоном помахал ею, касаясь начищенного ботфорта. Но шляпы на нем не было, и, попрощавшись, он сел в машину.

А я, обсудив с журналистом возможные ракурсы съемки, вернулась в магазин.

— Лешка, не судьба нам сегодня начать работать. Уже третий час, а у нас конь не валялся.

— Сейчас, Марья, не беспокойся. Раз-раз, и поедешь ты в свою Англию.

— Да-а, что-то слабо верится…

— Господа, трупы стынут, — заявил незаметно подкравшийся к нам эксперт Панов. — По коням.

— Да, пока вы лясы точили, мы уже трупные явления зафиксировали, — потряс бумажками Лева Задов.

Делать было нечего; началась следственно-экспертная рутина, посыпались медицинские термины, обозначающие жуткие подробности последних минут жизни четырех человек, прошитых автоматными очередями в наше мирное время в центре большого города.

Горчаков ушел на задворки магазина, Панов возился за прилавком с убитой продавщицей, а мы с Задовым занимались остальными трупами, успевая обмениваться последними новостями в моменты передышек, пока Лева переворачивал трупы или я готовила новые листы для протокола, скалывая их скрепками вместе с копиркой.

Сплетник Задов, между прочим, сообщил мне, что в минувшее воскресенье Горчаков притащил на дежурство по городу нашу секретаршу, обнимался с ней за шкафом и на этой почве отлынивал от выездов.

«Так, — подумала я, — значит, этот роман случился не два дня назад, а гораздо раньше, теряю квалификацию, раз этого не поняла».

— Ну и что, Машка, ты об этом думаешь? — спросил эксперт Задов, засовывая палец в рану на трупе Асатуряна. — Раневой канал глубокий, ранение слепое, пулька там сидит. Так я спрашиваю, что ты об этом думаешь? Горчаков ведь был таким примерным семьянином.

— Зато Зоя давно по нему сохла.

— Мало ли… Это не повод. А как же жена?

— Лева, а что жена? Он же не дурак, жену в известность ставить.

Надеюсь, что конспирацию он соблюдает. И Зоя не дура, не будет предъявлять ему ультиматумов — мол, разведись, тогда будем целоваться.

— Я тебя не понимаю. — Задов выпрямился и стряхнул кровь с резиновых перчаток.

— А что тут непонятного?

— Ты что, их оправдываешь? — Задов на всякий случай оглянулся, чтобы его слова не достигли ушей Горчакова.

— Ну и обвинять не собираюсь. Кто мы такие, чтобы их осуждать или оправдывать?

— Ну да, я забыл, что у тебя большой опыт по части адюльтеров, — язвительно сказал Задов, и я поморщилась.

— Это ты напрасно. Но я с возрастом стала проще ко всему относиться и меньше интересоваться чужой личной жизнью. И потом, они взрослые люди, без нас разберутся.

Задов обиженно уткнулся носом в труп, и мы продолжили осмотр, уже не отвлекаясь.

Глава 7

В карманах одежды мужского трупа действительно нашлись документы на имя Асатуряна Теодора Сергеевича — заграничный паспорт, водительские права, удостоверение помощника депутата Законодательного Собрания. У его спутницы в сумочке никаких документов не было, но к вечеру оперативники установили ее имя и адрес. Ни нашему РУВД, ни РУБОПу это имя ничего не говорило, но Лешка отправил оперов в адрес для осмотра, а если двери открывать не будут, то для обыска. Начальник РУВД, который добросовестно отбыл на месте происшествия вахту до самого конца, посомневался — не надо ли санкции прокурора. Но Горчаков сунул ему под нос Уголовно-процессуальный кодекс, раскрытый на статье сто шестьдесят восьмой, и огласил ему третью часть указанной статьи:

— В случаях, не терпящих отлагательства, обыск может быть произведен без санкции прокурора, но с последующим сообщением прокурору в суточный срок о произведенном обыске…

Это начальника РУВД не особенно убедило, и он пробормотал что-то насчет того, что кодекс кодексом, а еще хорошо бы указание прокурора… Но бумагу взял и отправил кого-то из личного состава по адресу погибшей.

На всякий случай с обысками поехали к охраннику и продавщице, с инструкциями от Горчакова — максимально деликатно сообщить родным о трагическом событии и просто посмотреть квартиры, а постановления об обыске предъявлять в крайних случаях, если пускать не будут. Все-таки надо было отрабатывать версию о том, что кто-то из этих двоих — соучастник.

А вот по месту жительства погибшего — Асатуряна — Горчаков изъявил желание поехать сам, отправив туда пост под двери, чтобы они дожидались, пока он закончит осмотр места происшествия. Это он сделал для очистки совести, поскольку оперативники дружно уверяли его, что это не заказное убийство Асатуряна, а обычное разбойное нападение на магазин, и беда Асатуряна была в том, что он оказался в неподходящем месте в неподходящее время.