Герои

Но когда несколько часов – это все, что тебе осталось, ты готов ради них на что угодно. Во всяком случае, он сделал бы сейчас не знаю что ради еще нескольких. Если б кто-то их предложил. Но похоже, никто. Подобно его амбициям, звезды в небе медленно угасали, истолченные в небесную пыль. Новый безжалостный день подкрадывался с востока к Героям. День, для него последний.

– Сколько еще до рассвета?

– Как наступит, – с ленцой отозвался Хлад.

Кальдер вытянул шею и пошевелил плечами, тоже затекшими. Всю ночь он провел со связанными руками в полудреме, где мельтешили кошмары, которые он припоминал теперь со слегка ностальгическим чувством.

– Может, ты мне хотя бы веревки на руках ослабишь? Развязать уж и не прошу.

– Как дело дойдет.

Черт, как все обрыдло. Какое разочарование. Сколь крылаты были надежды у его отца! «Все для вас, – говаривал он, одну руку держа на плече у Кальдера, другую на плече Скейла. – Вам править Севером». Какой бесславный конец для человека, всю жизнь мечтавшего стать королем. Помнить-то его будут, несомненно. За самую кровавую кончину во всей чертовой истории Севера.

Кальдер прерывисто вздохнул.

– Все-таки жизнь имеет свойство складываться не так, как мы представляем, правда?

Хлад с легким позвякиванием постучал перстнем по металлическому глазу.

– Порой. Но не часто.

– Вообще, жизнь, если вдуматься, редкостное дерьмо.

– Лучше не ожидать многого. Может, тогда будешь в конце приятно удивлен.

У Кальдера ожидания сверзились, можно сказать, с небесной высоты в бездну, но приятным удивлением что-то не пахло. Он поежился, вспомнив поединок Девяти Смертей с отцом. Визг и рев одуревшей от крови толпы. Звон щитов по краю круга. Кольцо держащих их мрачных названных. Чтобы никто не ушел до тех пор, пока не пролито достаточно крови. Он и не помышлял, что когда-нибудь сам будет биться так же. Биться и умирать.

– А за меня щиты кто держит? – спросил он невнятно, только чтобы заполнить тишину.

– Я слышал, Бледноснег вызывался, и еще старик Ганзул Белоглазый. Кажется, еще Коул Ричи.

– Все же не смог устоять в сторонке? Как-никак, я женат на его дочери.

– Все же не смог.

– Они и щиты небось попросили для того лишь, чтоб моей кровавой требухой толпу не забрызгало?

– Небось.

– Кровь, требуха… Забавно все же. Кислое неудовольствие у тех, на кого она попадает, и горькая потеря для тех, кто ее лишается. Где же здесь середина? Скажи мне.

Хлад пожал плечами. Кальдер пошевелил запястьями, чтобы эта самая кровь притекла к пальцам. Хорошо бы продержаться какое-то время, чтоб смерть хотя бы застала его с мечом в руке.

– Совет какой-то для меня есть?

– Совет?

– Ну да. Ты ж сам боец, если на то пошло.

– Если у тебя появится возможность, не колебайся. – Хлад разглядывал рубин на мизинце. – Милость и трусость – одно и то же.

– А отец у меня всегда говорил: ничто так не показывает силу, как милосердие.

– Не на круге.

И Хлад встал.

– Что, время? – спросил, протягивая запястья, Кальдер.

В луче рассвета гладко вспарывающий веревку нож розовато блеснул.

– Время.

– А нам что, просто ждать? – буркнул Бек.

Чудесница смерила его хмурым взглядом.

– Если хочешь, можешь сплясать, лучше чечетку с выходом. Народ, глядишь, развеселится.

Плясать не хотелось. Голый и пустой круг взрыхленной грязи по самому центру Героев выглядел неизъяснимо тоскливо. Вокруг выложенной камешками границы уже теснился люд. Вот в таком круге сходился в поединке с Девятью Смертями отец. Сражался и был сражен. И умер, да скверно так.

На стороне Доу держали щиты многие видные люди Севера. Помимо остатков дюжины Зобатого, на той стороне круга были Бродд Тенвейз, Кейрм Железноголовый и Глама Золотой, а рядом с ними целая куча названных. На противоположной стороне перетаптывались Коул Ричи и пара других стариков, по необходимости, а не по желанию. Незавидное зрелище в сравнении со стороной Черного Доу, если бы над ними, как утес над пригорками, не вздымался огромных размеров верзила.

– Это что еще за страшилище? – спросил вполголоса Бек.

– Стук Врасплох, – ответил шепотом Фладд. – Вождь всех земель к востоку от Кринны. Там живут кровавые люди-дикари, и я слышал, он из них – первейший.

За спиной исполина и вправду топталась стая дикарей: жуткие космы, кости в носах и ушах, лохмотья обвешаны черепами, лица раскрашены. Как нелюди из старинных песен, вроде той, где Шубал Колесо похищает дочь повелителя скал. Как там, кстати, заканчивается?

– Вон они, – хмыкнул Йон.

Негодующий ропот, пара-тройка крепких словечек, но в основном тишина. Толпа по ту сторону круга раздалась, и показался Хлад, волокущий под руку Кальдера. По сравнению с первым разом, когда Бек видел принца гарцующим на прекрасном скакуне перед пополнением Коула Ричи, спеси в Кальдере поубавилось. Но он по-прежнему ухмылялся – затравленно, жалко, но все же. Хлад выпустил его руку, а сам небрежно протопал семь шагов по грязи, оставив за собой цепочку заполняющихся водой следов, и занял место возле Чудесницы, приняв щит от кого-то сзади.