Герои

Теперь надо получить паспорт для Элли. В каждой стране есть свои правила относительно «ввоза животных». Большинство требует наличия имплантированного микрочипа, подтверждение вакцинации и справку об анализе крови. Процесс чипирования Элли (чтобы ее идентифицировали европейские цифровые сканеры) и получения анализа крови (для подтверждения, что ей делали прививку от бешенства) занимает полтора месяца. Когда имплантированный микрочип куда-то девается в ее теле, в буквальном смысле слова теряется в ее заднице, нам приходится повторить процесс. Мне понадобятся ветеринарные справки на разных языках. Свидетельство из лаборатории. Многочисленные копии каждой бумажки.

Неожиданно я стала дотошной, придирчивой занудой во всем, что касается оформления документов. Мы с Элли хорошо знакомы великолепному персоналу ветеринарной клиники Glendale Small: боюсь, они закатывают глаза, когда я выхожу оттуда. У меня приятельские отношения с сотрудниками лаборатории Канзасского университета, изучающей бешенство, и всеми, кто работает в офисе Министерства сельского хозяйства в Хоторне и занимается вопросами транспортировки животных. Я поставила перед собой задачу выяснить все. Опубликованные на официальных сайтах правила кажутся жесткими и бескомпромиссными. Я не хочу, чтобы мою собаку задержали на таможне или отправили на карантин из-за упущения с моей стороны. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя незащищенной, как было в ее прошлой жизни. Я также должна как можно скорее прибыть на съемочную площадку. Во время всей этой возни я продолжаю заниматься переработкой сценария, еще раз проверяю факты подлинной истории, на основе которой он написан. Также я общаюсь со своим соавтором-режиссером. Эта моя основная работа. Но мой личный проект, в который я вкладываю всю душу, – собака.

Мы знаем, что она помещается в стандартную переноску. Но будет ли она в ней сидеть? Будет ли она лаять и выть? Сможет ли она спокойно провести в ней несколько часов без перерыва? Ветеринар говорит, что может дать мне транквилизаторы, но не советует их применять, если только собака полностью не потеряет самообладание. В лучшем случае, они могут привести к ее перевозбуждению, а в худшем – к остановке дыхания и смерти. Стоит ли говорить, что я собираюсь использовать транквилизаторы, только если Элли чокнется настолько, что выпрыгнет из переноски с направленной на меня и других пассажиров ракетной установкой? Так что нам надо все как следует спланировать.

А это означает тренировки. Элли знает, как садиться по команде. Но я хочу научить ее выполнять команду «лежать» в переноске так, чтобы она оставалась в ней, даже если дверца открыта. Так что мы тренируемся каждые утро и вечер. Я соблазняю ее лакомствами, побуждая лечь, учу слову «лежать». Она начинает понимать. Мы снова и снова повторяем это. Это похоже на монтаж тренировок из «Рокки».

Собака быстро учится. Довольно скоро она встает и ложится как овчарка-чемпион, но приходит время проверить это на практике. Мой план таков: утомить ее играми, а потом устроить несколько поездок, чтобы она освоилась. Мы совершаем длинные походы, потом по ночам долго ездим по Лос-Анджелесу. Мы катаемся туда-сюда по бульвару Сансет, я за рулем, она в переноске на пассажирском сиденье. Постепенно мы увеличиваем продолжительность поездки. Десять минут вокруг квартала и домой. Потом двадцать, тридцать, сорок минут, еще дольше… Наконец, мы проезжаем весь путь от Эко-Парка до Санта-Моники под медленную музыку. Я постоянно болтаю, стараясь ее успокоить. Да, я схожу с ума, но мы подготовимся. И Элли безмятежно лежит в комфортной переноске и устраивается поудобней. Я уже не уверена, кому больше нужны эти проверочные поездки – ей или мне. Но это работает.

Приближается день нашего отъезда. Мы рано встаем и отправляемся на долгую прогулку. Я тщательно проверяю багаж, который был собран больше недели назад, кормлю собаку не позже чем за четыре часа до рейса, и мы идем на еще одну долгую прогулку. Я убеждаюсь, что она справляет нужду. Я выбрала Lufthansa за ее демократичные правила относительно размеров собаки и увеличенное место под креслом для переноски. Наша первая остановка – Нью-Йорк, где мы переночуем у моего друга. Я разбиваю поездку на удобные этапы и выбираю ночные рейсы, чтобы избежать ароматов еды, которые доносились бы от обеда на борту. Кроме того, ночные рейсы будут имитировать ощущения и продолжительность обычного ночного сна. Это относится к собаке, а не ко мне, мне придется не спать весь полет, проверяя ее каждые пять минут. Я не собираюсь открывать переноску, но я могу дотянуться до нее, чтобы подбодрить во время взлета и посадки. Ее карие глаза блестят в темноте, и позже, когда все спят, я разрешаю ей высунуться и вытянуть лапы. Если стюардессы и видят это, то притворяются, что не замечают.