Герои 1863 года. За нашу и вашу свободу

План Домбровского опирался на тесное взаимодействие двух основных реальных сил конспирации — варшавской городской организации и Комитета русских офицеров в Польше. В Варшаве обе эти организации располагали наиболее сплоченными и многочисленными группами. Намечались два важнейших объекта для атаки — Варшавская цитадель и расположенная в сорока верстах от Варшавы крепость Модлин. Овладев этими укрепленными пунктами, повстанцы получили бы до ста тысяч ружей и боеприпасы к ним, а также создали бы прочную базу для дальнейших действий Захват Модлина и цитадели предполагалось осуществить путем неожиданного нападения отрядов, состоявших из членов городской организации, при поддержке изнутри специальными боевыми группами участников военной организации. Кроме того, военная организация должна была в первый момент снабдить оружием хотя бы часть повстанцев и попытаться нейтрализовать царские войска, собранные в Повонзковском военном лагере под Варшавой. Предполагалось, что некоторые распропагандированные подразделения присоединятся к восстанию, а всех остальных участников офицерской организации с помощью фальшивого приказа удастся поднять по тревоге и увести подальше от города.

Успех дела был немыслим без соблюдения строжайшей тайны. Даже самым надежным подпольщикам сообщили план не целиком, а лишь ту его часть, в осуществлении которой им предстояло участвовать. Домбровский видел, что участники городской и военной организаций горячо одобряют любые практические шаги, связанные с подготовкой к вооруженному выступлению. Совершенно по-нному были настроены подверженные влиянию белых соглашательские элементы, влившиеся в партию движения после присоединения к ней Студенческого комитета, кружка «сибиряков» (то есть бывших ссыльных, возвратившихся По амнистии из Сибири), некоторых других дворяй-ско-чиновничьих и интеллигентско-студенческих що своему составу объединений. Домбровский и его сторонники встретили очень серьезную оппозицию с их стороны в тот момент, когда решились на одном из июньских заседаний ЦНК сообщить о своем плане первого этапа восстания и о подготовке к его осуществлению, которая началась несколько месяцев тому назад и зашла уже далеко.

Домбровский вынес свой план на обсуждение ЦНК в связи с тем, что изменившаяся обстановка толкала его к перенесению срока выступления на более близкое время. Августовский срок был выбран весной: он оставлял вполне достаточное время для подготовки восстания, он соответствовал планам русских революционеров, которые ожидали в это время крестьянских и иных антиправительственных выступлений в России. Но пропаганда в Польше шла успешно и, как казалось, давала результаты значительно большие, чем предполагалось. В то же время с мая 1862 года перешла в контрнаступление реакция. Провокационные пожары и аресты в Петербурге, провалы в некоторых звеньях военной организации, начавшиеся аресты среди варшавских рабочих, участвовавших в конспйрации, — все это, а также многое другое беспокоило Домбровского, наводило на мысль, что до августа условия могут существенно измениться в худшую сторону. Арнгольдту и его товарищам из 4-го стрелкового батальона явно угрожал смертный приговор —- оставлять их в беде не хотелось. Многие активисты военной и городской организации, с которыми беседовал Домбровский, высказывались за немедленное выступление. Ближайшие его соратники — Потебня, Хмеленский, Матушевич придерживались такого же мнения.

Было решено выпустить листовку с призывом к восстанию, отпечатав ее типографским способом, чтобы она производила более сильное впечатление на солдат. Текст был написан коротко, просто и сильно. «Поляки, — говорилось в листовке, — готовы восстать, подобно отцам и братьям вашим, за свою землю. Они протягивают нам руку помощи — соединимся с ними, и ничто не будет в силе противиться нам. Наши вольные дружины, поддержанные их дружескими полками, пройдут по России с кликами торжества и свободы. Победы наши доставят волю и землю отцам, братьям и детям вашим и позволят вам возвратиться к семействам вашим. Мы, офицеры ваши, готовые сложить головы за свою и вашу свободу, за свободу народа русского и польского, поведем вас при помощи божией на это святое и великое дело! Товарищи! Мы скажем вам, когда и что делать, неужели недостанет у вас мужества пойти за нами!»