Герой

Я смотрел на Второго и не мог принять того, что он мой отец. Он выглядел слишком молодо, его манеры были далеки от идеальных, и в целом он создавал впечатление легкомысленного человека. Его отношение к маме и к моему появлению лишь подчёркивало это. Словно к нему каждый день приходят неизвестно откуда сыновья. Не прошло и получаса, как он уже встроил меня в свои схемы, ничего не зная обо мне, не спросив, как мы с мамой жили эти годы, как я сумел его найти и, главное — зачем.

Может, так сказывалось воспитание в этой секте. Второй сказал, что не знает имён всех своих детей и, видимо, мало интересуется их развитием. Кто сумеет проявить себя, тот и молодец. Подумаешь, одним сыном больше, одним меньше.

— Тебе разрешили остаться здесь, — торжественно провозгласил Второй, — но тебе придётся доказать право на проживание. Ты знаешь, кто мы такие и в чём наша цель?

Второй сел за столик, налил вина и выпил. Его глаза заблестели, речь стала ещё более быстрой. Я сел вслед за ним.

— Так получилось, что у секты нет названия. Основатель никак не мог выбрать наилучшее. Секта Идеального Пути, Секта Всеобщего Блага, Секта Бесконечной Ки — у него было много вариантов. Но название нужно для людей извне, а мы не хотим раскрывать себя прежде времени, внутри же достаточно сказать секта, как все поймут, о чём ты говоришь. Ты умеешь читать. Смотрел свитки?

Я кивнул.

— И что понял оттуда?

— Там общие рассуждения, похожие на мысли перед сном.

Второй радостно покачал головой.

— Верно-верно. Это предвестники мысли Основателя. Его же законченные идеи, по которым и строилась секта, мы храним в закрытом для поросли месте, только патриархи могут читать те свитки.

Я терпеливо ждал, пока он расскажет мне хоть что-то.

— Да, в секте десять патриархов, десять ветвей. Когда-то их было больше, и не было чёткой дисциплины. Даже такие мальчишки, как ты, могли плодить детей, но ни к чему хорошему это не привело. Потому оставили самые перспективные линии, назначили патриархов и выстроили новую систему. Правят сектой как раз патриархи, но всегда нужен кто-то главный, тот, за кем останется последнее решение. Сейчас лидер — Шестой. Скоро будет проводиться турнир, по результатам которого будет выбран новый главный патриарх.

— Как часто проводится турнир?

— По-разному. Смотря сколько мы стоим на одном месте. Турнир всегда проходит после переезда.

— Ты будешь состязаться с другими патриархами?

— Я? — удивлённо переспросил Второй и расхохотался. — Нет, я свои турниры уже отвоевал. Турнир — это не только выбор лидера секты, но и отбор лучших в каждой из ветвей. Каждый патриарх выставляет самого сильного из своей поросли, тот, чей сын победит, и становится лидером. А сам победитель считается претендентом в будущие патриархи по своей линии.

— Тогда почему такое доверие ко мне? Ты не знаешь, на что я способен.

— И они тоже. Здесь все учатся одинаково у одних и тех же учителей, потому победитель, как правило, известен заранее. Тот, кто сильнее, у кого быстрее идёт восстановление Ки, кто лучше соображает. Разница порой едва ощутима. Патриархи могут научить свою поросль какой-то хитрости, но уловки во всех ветвях уже давно изучены и известны. А так как все дети живут и учатся вместе, то они знают характер каждого, слабости и сильные стороны. Ты же загадка во всём. Известно лишь то, что ты очень силен и имеешь неплохую защиту.

— Поэтому ты решил доверить турнир мне?

Второй откинулся, допил остатки вина и задумчиво улыбнулся.

То ли из-за его поведения, то ли из-за родственной схожести я не ощущал скованности, и это меня даже пугало. Где же ненависть, которую я испытывал на пепелище прежней стоянки?

— Предыдущий Второй умер слишком рано. Он успел назначить меня своим преемником после двух побед в турнирах, я начал выращивать свою собственную поросль, но не прошло и десяти лет, как он умер. Мои дети слишком малы для турнира. Даже самый талантливый семилетка не сможет победить мужчину, прожившего два десятка лет. Если бы ты не пришёл, мне пришлось бы выставлять кого-то из братьев. Это не моя поросль, и победа показала бы силу второй ветви, но не вознесла меня на место главного патриарха.

— А почему я должен согласиться? Мне нет дела до вашей иерархии и внутренних дел.

— Верно, если ты хочешь умереть, то можешь и отказаться. Я говорил, что тебе придётся доказать право на проживание здесь. Нам незачем рисковать и оставлять тебя в секте, если ты слаб. Наша поросль с рождения проходит разные испытания, чтобы подтвердить право на существование. Если ты победишь, то в будущем сможешь занять место патриарха. Если проиграешь, но выступишь достойно, ни у кого не будет вопросов о твоём пребывании в секте.

Второй после вина расслабился, его лицо раскраснелось, хотя выпит был всего лишь кувшинчик вина размером с ладонь. Он притворялся или в секте не пили вина? Казалось, что он совсем беззащитен. Одно заклинание, один удар копьём — и он будет мёртв. Он — мой отец, человек, из-за которого жизнь матери пошла прахом.

— Хорошо. Я приму участие в турнире.

Он легко вскочил на ноги, встряхнулся.