Герои 90-х. Люди и деньги

Строго говоря, в СССР рынок тоже был, и не только колхозный. И миллионеры были. Другое дело, что рынок был несвободным, а миллионеры — подпольными. Производить и продавать товар разрешалось только государству, миллионером мог стать только какой-нибудь колхоз или завод, а предпринимательская активность частных лиц преследовалась по закону. Но даже в таких условиях в стране как-то крутились и даже процветали «рыночники» — цеховики, валютчики, фарцовщики, спекулянты и так называемые «нужные люди».

В стране были и кооперативы — еще со времен коллективизации. Ведь колхозы — «коллективные хозяйства» — по крайней мере на бумаге были кооперативами, т. е. добровольным объединением тружеников для получения общей выгоды… Были и потребительские кооперативы — избушки в сельской местности, где в обмен на корзину собственноручно собранных грибов можно было получить, например, дефицитные валенки.

Поэтому неслучайно, видимо, начало рыночных реформ ознаменовалось узакониванием кооперации в качестве этакого «ростка рынка». Это ничего, что рочдельскими принципами классической кооперации и не пахло — главное людям дали возможность самостоятельно производить и продавать, не опасаясь ни фининспектора, ни милиции. Рынок, основных участников которого стыдливо именовали кооператорами, стал свободным.

Ошалевшие от свободы предприниматели пустились во все тяжкие. Но что могли кооператоры, пока активы оставались в руках государства и тех, кто был к ним приставлен? А активы эти были огромны, и приставлены к ним были люди очень неглупые. И если кооперативные ларьки и забегаловки возникали у всех на глазах, то нефть и газ растаскивалась по-тихому.

Рынок стал свободным и очень-очень диким.

Но все, что случилось с российской экономикой в 1990-е и потом, началось в конце 1980-х — с пяти постановлений Совмина СССР. Два — о совместных предприятиях — вышли 13 января 1987 года с промежутком в шесть часов (№ 48 и 49). А 5 февраля появились три постановления Совмина под № 160, 161 и 162 — «О создании кооперативов в сфере общественного питания», «О создании кооперативов в сфере бытового обслуживания» и «О создании кооперативов по производству товаров народного потребления». Закон «О кооперации в СССР», который окончательно и бесповоротно легализовал рыночные отношения, был принят в 1988 году.

Совместные предприятия так и не стали локомотивами советско-российской экономики, зато названия первых кооперативов и их учредителей до сих пор на слуху. Кооператив «Микродин», например, дал стране будущих руководителей ЗиЛа и «Норильского никеля» — Дмитрия Зеленина и Олега Дерипаску. А кооператив «Пчелка» (директор Владимир Брынцалов) подарил народу не только кандидата в президенты и водку, названную в его честь, но и кучу лекарств. Бывший кооператив «МММ» (братья Мавроди) задолго до ФКЦБ научил широкие массы основам работы с «ценными бумагами».

Прилавки в московских магазинах теперь были завалены сервелатом и прочими деликатесами, правда, по ценам, рассчитанным на миллионеров. Появились наконец заведения, где можно было пообедать без риска получить в морду от официанта или швейцара. Так, с 1987 года в стране работало уже упомянутое кафе Андрея Федорова «Кропоткинская, 36», а с 1990 года — первый в России «Макдоналдс», попасть в который можно было, только отстояв многочасовую очередь.

Все было впервые, все было в новинку. Отношение общества к кооператорам страдало амбивалентностью. С одной стороны, все были уверены, что их скоро посадят. Но с другой — старая добрая советская бюрократия была сильна неотвратимостью своих решений: и вот уже министерства выдавали разнарядки типа «до конца года организовать по отрасли семь совместных предприятий». Ответственных чиновников вызывали на парткомы «за срыв плана по созданию кооперативов». У всех на глазах вчерашние мэнээсы, инженеры и завскладами превращались в миллионеров (хоть и рублевых), заводили новые модели «Жигулей» и жен-фотомоделей, джинсовые костюмы и к ним — часы Rolex. Это действовало раздражающе на «консервативные силы общества». Из доклада председателя МГСПС В. П. Щербакова на Съезде народных депутатов в 1989 году: «Деятельность кооператоров усугубляет товарный дефицит, опустошает полки магазинов, усиливает коррупцию, взяточничество, спекуляцию, рост организованной преступности». А, по словам первого ресторатора Андрея Федорова, однажды бывший генпрокурор Рекунков сказал про кооператоров: «Вот выведем их в наручниках, и увидите, какого джинна мы выпустили из бутылки!»

Между тем, по данным Московского союза кооператоров, товарооборот всех кооперативов страны за первые семь месяцев 1989 года не превышал 1% произведенной в стране продукции и при всем желании не мог ничего «усугубить». Но… только кооператоры Москвы заработали за этот же период 2 522 100 руб. Это был доход 300 000 предприятий — именно столько кооперативов возникло в столице за два года «легализации».