Герой анархист против всех. Том 1 (СИ)

Та тоже отрицательно замотала головой. Аккуратно поддев слюнявую тряпицу руками выдернул ротовую затычку. Девчонка молчала и разминала челюсти, видимо затекли, или того хуже орк мог что повредить, пока утрамбовывал… Собственно что это была за тряпка такая?! Я развернул кляп и уничижительно посмотрел на орка.

— Мог бы не мои трусы использовать?!

— А это самая чистая тряпка что я тогда впопыхах нашел, так что ничего не знаю. Пусть спасибо скажет, что не свои снял.

— Мог бы наволочку какую-нибудь ей завернуть, ну не семейники же! И в чем мне ходить теперь?! Ты посмотри! — я продел палец в дырочку в материи, — она же их прокусила!

Орк молчал и занимался чем-то своим в своей книжечке.

— Дяденьки, а что вы со мной делать будете? — прервала мой спич лисица. Глазки грустные грустные, ушки вялые и опущенные, нижняя губа слегка выпирает, того гляди и заплачет.

— А все зависит от того, зачем ты сигнал подала и кому.

Настрой у девчонки сразу же резко переменился, она снова стала напоминать фурию, только боевые хомяки, тем более связанные боевые хомяки, создают двоякое впечатление.

— Денег! Мне пообещали хорошо заплатить если я найду героя, собственно для этого я сигнальную ракету и стащила.

Лисичка не стала даже выгораживать себя, а сразу сдала все свои мотивы.

— А ты в курсе, что со мной вообще не пообщаться хотели эти самые твои покупатели?

— И что?! Мне теперь расплакаться? Взрослые дядьки что-то не поделили, мне теперь на этом подзаработать нельзя что-ли? А? И куда вы меня везете?! А? Чего вылупился, таракан?

— Так, я тебе сейчас кляп верну на место, грубиянка малолетняя.

— Ни-нинада кляпа. Всё. Молчу, пить хочу…

Думая что делать дальше я поднес ей кувшин с водой и дал напиться. Сам же размышлял как теперь от попутчицы избавиться. Я же не третьесортный ояш, который тащит за собой все что блестит и колышется, но тут и колыхаться то нечему, и я… не ояш. Так, а семья у нее есть?

— Тебя дома кто ждёт?

— Никто не ждёт. Сама по себе я. И вообще, прекращай держать меня за ребенка, я не ребенок! Я уже взрослая!

— Юрай, это она так шутит или это подростковый бунт?

— Да нет, Серый, она уже довольно таки взрослая женщина…

— А где эти, ну… — кручу шары перед грудью, — грудь и стать?

— Ррррр… — зарычала лисичка в углу.

— А вот не бывает пышнотелых лисиц, просто не бывает, может от того они такие и до денег жадные?! — переключился на философскую тему о вечном Юрай.

***

Приключения начались — ночью.

Вы когда-нибудь задумывались о том, как обстоят дела с туалетами на деревянных парусниках? Специально такое искать в сети не будешь, можно только случайно напороться на какого-нить больного писаку, который будет тебе в два абзаца рассказывать как естественную нужду справляли на парусном флоте.

А дело было как, все мы видели в кино или на изображениях красивые парусники на носу которых вырезана русалка или какой-нибудь мифический зверь. Это место на корабле называлось гальюн и там справляли свою нужду с риском быть смытым в море простые матросы. Восседаешь такой после плотного ужина, когда уже стемнело, а тут встречная волна смывает тебя в воду с голым задом. И всё… никто ничего не видел и не слышал, вплавь корабль не догнать. Остается только молиться мирозданию, что вахтенный тебя заметит и успеет бросить канат.

А ведь человек ни разу не героическая личность, а потому нагадить в укромном уголке, пока никто не видит желающих было достаточно. Уверен что матросы отлично понимали попавшийся над еще горячим, а потому когда «засранцев» пороли перед строем за антисанитарию — все принимали это как должное и особо не осуждали такого товарища. Жить захочешь и не так раскорячишься.

Зато капитаны кораблей могли рассчитывать не только на отдельную каюту, но и на отдельный туалет, для особо богатых кораблей туалет двухэтажный. Который размещали на корме в навесном штульце, сверху ванная комната — снизу нужник.

Герою с Юраем попался как раз кораблик из таких. Офицеры пользовались отдельным туалетом, а потому им, как дорогим пассажирам, тоже можно было пользоваться отдельными удобствами и не бояться быть смытыми в открытое море.

***

На следующий день…

Растрепанная и разрезанная лисица сидела на кровати, глаза красные, щечки алые, следы затухающей истерики.

— Сижу я значит там, а тут как это полезло! — в очередной раз пересказывает свою страшную историю страдалица, — а я ведь связанная! Это увалень красный! — показывает лисичка нежным пальчиком в орка, который только успевает менять и выжимать носовые платки, которые мгновенно делает сырыми вот уже третий час наша попутчица.

Лисица, которую как оказалось звали Марина, обвиняла орка во всех подключившихся с ней бедах именно орка, ведь это он её приволок на корабль, ведь это он её связал, и ведь именно он отконвоировал пленницу по нужде в офицерский нужник.

И именно в этот момент на наш корабль на закате полезли так называемые морские коровы.