Герои без вести не пропадают

Увидев Соколова, сидевшего у маленького окошечка, Нордау оживился.

- Господин Астахов, вы тоже попали в плен? - спросил он.

- Об этом после, - предупредительно подняв руку, остановил его Соколов. - Мы получили возможность вы слушать исповедь полковника Планка. Помолчим и послушаем, что он скажет о нас.

Нордау молча сел. В это время в землянку ввели шефа абвергруппы.

- Я протестую! - заявил он. - Согласно Женевской конвенции, меня, раненого военнопленного, вы обязаны лечить, а не мучить допросами!

- Не кривляйтесь, полковник Планк! - оборвал его Турханов. - Когда подвергали зверским пыткам пленных партизан, вы хоть раз вспомнили о Женевской конвенции?

- Она распространяется только на регулярные войска, а не на партизан, отпарировал Планк.

- А если не распространяется, чего же тогда требуете от нас их соблюдения? Будьте логичными!

Наступило тягостное молчание. Слышно было, как ерзал и тяжело дышал Планк.

-Но мы, в отличие от фашистов, не подвергаем пленных пыткам и даже не расстреливаем без суда, - продолжал Турханов. - Вас я на самолете отправлю в Советский Союз. Более того, если честно ответите на мои вопросы, предоставлю вам возможность спасти жизнь вашего адъютанта. Здесь у нас нет лагерей для военнопленных, а там 6н может облегчить вашу жизнь и, кроме того возможно, Даст показания в вашу пользу.

- Там он мне не понадобится, - отрезал Планк.

- Подумайте, полковник. Если вы не согласитесь спасти капитана Нордау, можете нажить в его лице непримиримого врага.

- Вы дали понять, что его здесь ждет смерть. А для меня мертвый враг лучше живого свидетеля. Оставьте Нордау у себя и делайте с ним что хотите.

-А как с моими вопросами? Вы будете на них отвечать?

- Отвечу, если они не касаются моей служебной деятельности.

- Нас интересует именно это.

- За разглашение служебной тайны меня ждет смерть, а я еще хочу жить.

- Смерть вас ждет в любом случае.

- Объясните!

- Гестапо вас расстреляло бы за то, что допустили разгром абвергруппы со всей ее охраной. Но это не самое страшное. Где бы вы ни находились, вас убили бы абверовцы за предательство.

- Не понимаю, о чем вы говорите.

- О плане "Финдлинг", изложенном вот здесь. Турханов извлек из полевой сумки толстую тетрадь в коричневом кожаном переплете и показал ее Планку. Тот побледнел, широко раскрыл глаза и инстинктивно протянул руку к своему дневнику, но Турханов быстро спрятал тетрадь в сумку.

- Вы читали? - тихо спросил Планк.

- Пока только просмотрел бегло. Мы можем опубликовать дневник. Кальтенбруннер, арестовавший Канариса, узнал бы из него, как вы с адмиралом, за спиной Гитлера, не только допускали возможность восстановления независимой Польши, но и готовили для нее президента. Лучшего доказательства для обвинения Канариса в измене фюреру, пожалуй, трудно было бы найти. Думаю, теперь вы понимаете, что скоро вашей смерти будут жаждать не только в ведомстве безопасности, но и среди доверенных адмирала. Длинные руки гестапо и абвера не смогут дотянуться до вас только в одном случае, если вы будете находиться в Советском Союзе. А для этого вам надо сотрудничать с нами. Иного выхода для вас нет и не может быть.

Полковник Планк впервые подумал об этом еще во дворце Бохеньских, когда Турханов прострелил ему руку и тем самым предотвратил самоубийство. Но тогда он думал об этом как об отдаленном будущем. Теперь он понял,

Что это уже насущная необходимость. Поэтому он решил покориться судьбе.

- Хорошо, я буду отвечать на ваши вопросы. Но прежде чем приступить к делу, прошу вас, ответьте мне на один вопрос.

- Пожалуйста!

- Как вы узнали о целях и задачах абвергруппы 505? Из моего дневника или из других-источников?

- Методы своей работы мы не обязаны раскрывать, но могу вам сказать одно: о ваших планах мы знали давно. Мое появление в Келецком воеводстве было вызвано необходимостью сорвать провокацию, которую вы деятельно готовили против советских партизан, а план "Финдлинг" тесно связан с этой провокацией. Вот нам и пришлось сорвать оба ваших плана.

- Значит, из моего дневника вы ничего нового не почерпнули?

- В общем, да. Ваш дневник был для нас не источником информации, а доказательством преступной деятельности абвера, в том числе адмирала Канариса.

- Где я прятал дневник, кроме меня знал только один человек. Выходит, меня выдала моя жена? Турханов засмеялся:

- Это к делу не относится... Скажите, полковник: месяц назад вы заслали в мой отряд двух провокаторов. Какова их дальнейшая судьба?

- Одно время для нападения на деревню Бохеньки я рассчитывал использовать роту Айгашева и послал своих агентов к нему. Мои расчеты не оправдались. Во время случайного столкновения партизан с отрядом НСЗ оба моих агента были захвачены поляками и по ошибке расстреляны.

- Еще кого вы засылали к нам?

- Готовили, но заслать не успели. Турханов посмотрел на часы:

- Время обеда. Нашу беседу мы продолжим после. Сейчас вас отведут на обед, - сказал он, сделав какую-то отметку в блокноте.

- Любопытно будет отведать партизанской пищи, - улыбнулся Планк. - Как говорят русские: "Щи да каша - пища наша". Так ведь?