Герои без вести не пропадают (Роман. Книга 2)

От души благодарю вас. Вы еще больше укрепили во мне веру в людей, а это для человека в моем положении имеет несоизмеримую ценность. Хотелось бы мне вам тоже сделать что–нибудь приятное, но, как говорится, рад бы в рай, да грехи не пускают.

Не отчаивайтесь! — ласково улыбнулась девушка.—Вам еще представится много случаев делать людей счастливыми.

Вместо «людей» ей хотелось сказать «меня», но скромность не позволила. Впрочем, от Турханова все равно не ускользнул основной смысл ее пожелания, и он мысленно поклялся, что при первой же возможности достойно вознаградит ее.

Время, О1веденное Иммерманом на «обработку» Турханова, пролетело незаметно. Из коридора донеслись звуки шагов и человеческие голоса.

— Кажется, идут к нам,— прошептала Фанни.— Следующий раз встретимся в другой обстановке. До скорого свидания, друг мой!

Турханов не успел ответить. Резким движением открыв железную дверь, в камеру вошел шеф гестапо. Ему хотелось казаться спокойным, но глаза сразу выдали его: они так и впились в лицо девушки, словно хотели уловить не только знакомые черты, но и высветить ее душу.

Чувствуется, вы тут даром не теряли времени,—заговорщически подмигнул он переводчице.— Могу я надеяться?

Я уговорила его. Но вы спросите сами. В присутствии чужестранца у порядочных людей не принято переговариваться на непонятном ему языке,— заметила девушка.

Хорошо,—согласился Иммерман.— Тогда спросите у него от моего имени о подписке.

Переводчица спросила.

Обязательство о сотрудничестве с гестапо я подпишу по прибытии в имение Хофбауэра,— ответил Турханов.

Почему не здесь? — насторожился гестаповец.

— Не мне рассказывать вам об условиях содержания заключенных в изолирблоке. Жизнь человека там всегда висит на волоске и может оборваться в любую минуту. Яне враг самому себе, чтобы подписать перед смертью материалы, компрометирующие мое доброе имя,— спокойно ответил полковник.

Лицо гестаповца вспыхнуло гневом. С каким удовольствием растерзал бы он упрямого противника, но сознание ответственности за начатое дело удержало его от необдуманных действий. «Черт бы его побрал! — мысленно выругался он.— Ему не откажешь в способности учитывать все обстоятельства. Ничего не поделаешь, придется с ним согласиться».

Пускай будет по–вашему,— согласился он.—Людей, которые должны бежать с вами, вы подобрали?

Выразили согласие трое. Четвертого пока не нашли.

Переводчика? Который должен пострадать при перестрелке?

Да. У старосты блока есть два переводчика. Одного зовут Адамом, другого Володькой. Оба поляки.

Берите любого. Поляков нам не жалко. Соответствующее распоряжение поступит через блокфюрера. Завтра во время утренней поверки он объявит перед строем вашей сотни о том, что для работы вне лагеря требуются три электрика и один переводчик, владеющий русским и немецким языками. Запишитесь у них сами и назовите переводчика. Вам выдадут рабочую одежду и доставят в имение господина Хофбауэра. Об остальном договоримся там. Все вам ясно?

Хотелось бы задать один вопрос,— начал полковник.

Хоть десять,— перебил его Иммерман.

Вы говорили, что при перестрелке с охраной должны пострадать обе стороны. Скажите, неужели вам не жалко своего? — не без ехидства спросил Турханов.

Иммерман засмеялся.

— Немцы — расчетливые люди, никогда под удар своих не подставляют. Вас будут охранять словаки. Так что в выборе кандидата в покойники не стесняйтесь...

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ