Герои «безгеройного времени»

Мы охотно делим искусство на «высокое» и «низкое»: литературу - на «прозу» и «беллетристику», кинематограф - на «проблемный» и «коммерческий», забывая, что «низкое» искусство не просто «опиум для народа». Оно выражает распространенные воззрения, предрассудки и самый дух своего времени в наиболее упрощенном, но зато и в наиболее обобщенном виде.

Современный западный кинематограф - это поиски таких художников, как Феллини и Антониони, как Бергман и Ален Рене, высказавших на экране все смятение и отчаяние, «бездны» и надежды современного человека. Но Джеймс Бонд - это его фольклор.

Хотя титры «Доктора Но» или «Голдфингера» занимают немалый метраж, хотя в них обозначены имена продюсеров (Зальцман и Брокколи), хотя указан литературный первоисточник (одноименные романы Иэна Флеминга), хотя значатся фамилии режиссеров (Теренса Юнга в одном случае и Гая Гамильтона в другом), хотя артист Шон Коннери получает баснословные гонорары за образцовые поцелуи и шикарные драки, - Бонд нечто большее, чем простая сумма сложения их индивидуальных усилий. Она возведена в квадрат зрительским восприятием. Ибо Бонд - столько же создание своего зрителя, сколь и своих создателей. Он тень, отброшенная на экран из зала, цветная, широкоэкранная проекция тайных помыслов и явных соблазнов...

Ну, конечно, далеко не все, заплатившие за билет, выходят из зала поклонниками Бонда. Бонда презирают. Бонда разоблачают. Над Бондом смеются. Английские студенты сочинили остроумную и ядовитую пародию на него. По соседству с кинотеатрами, где идет последний боевик с агентом 007, прокатывается комедийная перелицовка Бонда. Даже западная буржуазная пресса в связи с его именем употребляет слово «фашизм» (сошлюсь для примера на статью в № 10 журнала «Films and filming» за 1965 год). Книжка с достаточно раздетой секс-бомбой Урсулой Андрес на обложке энергично .предупреждает: «Только для любителей Бонда!» Только...

Все это так, но все это не снимает «проблемы Бонда». А проблема эта шире, чем успех пяти даже широко разрекламированных боевиков. Фильмы сходят с экрана - проблема остается.

Бондовский бум охватил не только область ширпотреба. Существует целая литература - критическая, социологическая, психологическая, - рассматривающая разные аспекты феномена Бонда. «Досье Джеймса Бонда», «К черту Джеймса Бонда!», «Казус Джеймса Бонда» - лишь небольшая часть «бондологии».

Продается, конечно, и водка 007 с привязанным к горлышку пистолетом, и запонки 007, и саквояж 007, и детский игрушечный набор 007 (все для убийства!), и многое еще другое.

Можно купить и учебное пособие «Как стать Джеймсом Бондом» с перечнем соответствующих упражнений.

Но в то же время вполне серьезные киножурналы посвящают ему вполне серьезные статьи.

Отнюдь не только так называемый «средний зритель» (стыдливый синоним обывателя), но и так называемая «элита» (синоним интеллектуального сноба) отдают дань Бонду. Ошибаются те, кто думает, что Бонд - это просто попавший «в случай» фаворит киномоды: Бонд - это тип времени и знамение времени.

Все чаще на смену детективному роману приходит роман преступлений. То, что в Америке называется «gabblers», - не что иное, как серия эпизодов насилия. Я нахожу это очень скучным!

Агата Кристи, «Литературная газета», 1966, 10 марта.

Кажется, во все времена детективный жанр был самым читаемым, а его герой - популярным. Наше время в этом смысле не составляет исключения. На фоне довольно очевидного охлаждения читающей публики к художественным вымыслам детектив сохраняет свои позиции и расширяет свою аудиторию. Даже «серьезный» зритель на Западе ныне охотно отдает дань этому «несерьезному» жанру. Статистику можно почерпнуть с пестрой обложки любого детектива.

Микки Спилэйн, «Мой пистолет не ждет».

«Продано 3 500 000 экземпляров!»

«Отличное чтение для миллионов!»

«Романы этого автора разошлись тиражом в 25 миллионов экземпляров только в издании “Sighnet”!»

Иэн Флеминг, «Из России с любовью!»

Около 2000 000 экземпляров продано только издательством «Pan»!

Количество нулей - даже с поправкой на рекламу - .всегда указывает на порядок миллионов. И это в момент, когда IV теснит не только книгу, но даже экран!

Значит, детектив выполняет какую-то очень важную для читателя функцию. Какую же?

Иначе говоря, каков простейший механизм взаимоотношений так называемого «среднего» читателя или зрителя е искусством?

«Бонд возник как продолжение Флеминга, как воплощенная мечта, с помощью которой Флеминг мог вести более увлекательную жизнь, чем это удавалось в действительности», - замечает критик в «London Magazine».

Пирсон - автор беллетризованной биографии Флеминга - объясняет успех Джеймса Бонда именно полнотой идентификации автора со своим героем. Кингсли Эмис⁴ возражает, что это обстоятельство еще ровным счетом ничего не объясняет.