Герои битвы за Крым

Вероятно, они опираются на сделанные Козловым в самом конце своего выступления замечания, что «воздушные силы должны действовать совместно с другими элементами воздушной обороны», что «для воздушной обороны глубины территории должна быть отдельная организация, имеющая в своем распоряжении наземные и воздушные средства», что, как показал опыт войны в Германии и Великобритании, «объединение в одних руках обороны войск и страны пользы не принесет. Должна быть отдельная организация, которая должна организовать оборону тыла и отвечать за нее». Но даже из самих этих формулировок видно, что ясного понимания вопроса у Козлова не сложилось.

Собственно, и ждать этого было бы странно, учитывая, что выступление на совещании и момент назначения его на должность главного в РККА «пэвэошника» разделяли не более десяти дней. Вероятно, отсутствие у Козлова сколько-нибудь серьезного опыта руководства таким специфическим родом войск вызвало ровно через два месяца — 14 февраля 1941 г. замену его на посту начальника Главного управления ПВО Красной армии генерал-полковником Г. М. Штерном. А Козлов был назначен на более привычную для него общевойсковую должность — командующим войсками Закавказского военного округа.

Округ прикрывал государственную границу с Турцией и Ираном. С началом Великой Отечественной войны к этой задаче добавилась также защита Черноморского побережья Кавказа и Таманского полуострова, для чего в августе 1941 г. на базе войск округа был образован Закавказский фронт. Следует упомянуть, что начальником штаба округа и фронта был будущий Маршал Советского Союза, а тогда генерал-майор Ф. И. Толбухин, составивший с Козловым хороший командно-штабной дуэт.

С приближением к середине ноября войск вермахта к Кавказу, а также захватом ими Керченского полуострова, откуда они стали угрожать Тамани, для Закавказского фронта и его командующего наступил этап непосредственного участия в борьбе за Крым. Не случайно 20 декабря 1941 г. Ставка ВГК подчинила генералу Козлову еще и Севастопольский оборонительный район (СОР). Сделано это было с учетом готовившейся Керченско-Феодосийской десантной операции войск Закавказского фронта совместно с Черноморским флотом и Азовской флотилией, с которой, по замыслу высшего командования, должно было начаться освобождение всего Крымского полуострова. В этих условиях объединение командования всеми войсками и силами флота, действовавшими в Крыму, в одних руках было более чем оправданным.

Завершенная 2 января 1942 г. десантная операция свои задачи решила: был освобожден Керченский полуостров, успешные действия десантников позволили ослабить давление врага на Севастополь. По оценке наркома ВМФ СССР адмирала Н. Г. Кузнецова, «это была самая крупная десантная операция наших войск в Великую Отечественную войну, хорошо разработанная, несмотря на сжатые сроки ее подготовки»^{229}. За этими словами будет справедливо увидеть и высокую оценку действий генерал-лейтенанта Козлова. Но ему не удалось решить главную задачу — обеспечить перерастание десантной операции в общее наступление на запад с целью изгнания немцев из Крыма. А именно эту задачу поставила Ставка ВГК перед командованием Кавказского фронта (так с 30 декабря стал называться Закавказский фронт). Она была подчеркнута даже новым переименованием фронта (с 28 января 1942 г.) в Крымский.

В «кармане» у Мехлиса

Уже в день завершения десантной операции 2 января 1942 г. Ставка ВГК отдала генерал-лейтенанту Козлову директиву всемерно ускорить сосредоточение войск, разрешив дополнительно к 44-й и 51-й армиям, уже воевавшим на Керченском полуострове, перебросить из Тамани 47-ю армию, и готовиться к переходу в общее наступление. Главный удар с Керченского плацдарма наши войска должны были наносить в направлении Джанкой — Чонгар — Перекоп, а одной из армий предписывалось наступать на Симферополь. Командующий СОР адмирал Ф. С. Октябрьский был обязан не допустить «свободного маневра» войск противника под Севастополем, то есть переброски отсюда войск навстречу наступающим соединениям Кавказского (Крымского) фронта^{230}.

Генерал Козлов 5 января доложил в Москву, что, исходя из тяжелой погодной обстановки (шторм в Керченском проливе, а затем резкое похолодание с установлением ледового покрытия) и возможностей войск, фронт сможет перейти в наступление между 13 и 16 января. Сталин по прямому проводу потребовал сделать это не позже 12-го^{231}. Однако в условиях наступившей зимы перебросить войска и средства борьбы через Керченский пролив оказалось очень сложно. Задача освобождения Крыма в тот момент была явно нереальной.