Герои былых времен [HL]

Ведьма взглянула на него с улыбкой. Похоже, увлечение демона-убийцы ее забавляло.

— Здесь холод и ветер, и скоро станет темно. Идемте в мой дом. Там я скажу все, что вы захотите услышать.

Злое и опасное это место — холодная Аттаханская степь. Здесь много земли, но очень мало воды и пищи. И тот, кто хочет здесь жить, должен уметь и любить убивать. Но нет в степи народа, который любил бы убивать больше, чем хаввары-торх. Для других народов враг — это тот, кто хочет отнять еду, либо, наоборот, тот, у кого они решили отнять еду. Для хавваров-торх сам враг — еда! Немного найдется беззаконных тварей, решившихся нарушить главный из великих запретов — не употреблять в пищу того, кому боги даровали разум. Хаввары-торх из их числа. Откуда пришли хаввары-торх, никто не знает; раньше их не было. По отдельности их тоже никто никогда не встречал. Каждый хаввар имеет своего торха, и торх не живет без хаввара. В народе поговаривают, что, если у их новорожденного нет пары или взрослый теряет свою и не находит замены, лишнего убивают и съедают соплеменники — одиночка все равно не выживет.

Правда это или вымысел — не о том сейчас речь.

Потому что жил до прихода хавваров-торх маленький проклятый народ айса. Мужчины промышляли разбоем, женщины ведовали, водили скот, подменивали детей — все как обычно заведено в степи. Но пришли хаввары-торх, и уцелела из всех айса одна только ведьма Данар. И жизнь ее наполнилась местью, и нет для хавваров-торх имени страшнее, чем Данар. Потому что сказали боги мертвого ее народа: от инородца, случайного, незнакомого путника, понесет она ребенка.

И родится тот, кому суждено положить конец беззаконному роду хавваров-торх. Ибо если не пресечь его в корне, расплодившись, кровожадные твари уничтожат всю степь…

— Да-а! — присвистнул Рагнар, сочувственно поглядывая на свинорылого уродца, мирно поквакивающего на руках у матери. — Не завидую я твоему отпрыску. Нелегкая ему выпала доля!

— А почему он совсем не похож на тебя лицом? — поинтересовался Эдуард и тотчас получил тычок от Меридит, она сочла вопрос неделикатным.

Но ведьма не смутилась, лишь улыбнулась ласково:

— В родителя своего пошел.

«Ничего себе морда у родителя была!» — чуть не сорвалось у сильфиды. Хорошо, вовремя опомнилась и вместо членораздельной речи только булькнула на лягушачий манер подменыша. Тот радостно булькнул в ответ, вызвав улыбку умиления на материнском лице.

Тем временем Ильза дослушала рассказ ведьмы в вольном переводе Хельги (немало от этого перевода потерявший!), задумалась ненадолго, а потом велела:

— Спроси ее, много ли хавваров-торх осталось в степи.

Несколько сотен, отвечала ведьма.

— Они и дальше будут нападать на нее?

Данар усмехнулась. Сотню жирных хавваров и сытых торхов получили в пищу ее боги… Прежде каждая женщина айса черпнула бы силу от них. Теперь все достанется ей одной. На десяток лет вперед ей не страшен ни один враг из смертных, ни один демон из низших.

— Прекрасно, — кивнула Ильза. И, минуя посредника, обратилась прямо к ведьме, не заботясь, понимает та ее или нет: — Тогда знаешь что… Пожалуй, мы всех младенцев оставим у тебя. Ну сама подумай, каково их по степи таскать! Не дай боги, померзнут. И в бою обуза. А как только Мир спасем, Хельги их сразу заберет… Хельги, ты ведь сможешь к ее богам нити привязать, чтобы потом найти место? Они ведь, наверное, крупные, боги ее? Сможешь?! Сможет!.. А ты не думай, мы не просто так, у нас деньги есть, мы хорошо заплатим!

— Да что ты ее уговариваешь? — прервала пламенную речь девушки Меридит. — Она вовсе не возражает! Ты бы лучше мамашу спросила, что она думает.

Но Ильза только фыркнула — слишком много чести!

Впрочем, мамаша тоже не возражала, судьба потомства была ей глубоко безразлична. Если бы хоть девчонки были.

Ту ночь спасители Мира провели у ведьмы. Пускаться в путь не имело смысла — стемнело, вдобавок начался буран. В такую погоду даже коренные степняки не рискнули бы пуститься в дорогу без особой надобности.

Ветер гулял по мерзлой степи, гонял снежную пыль, выл голодным волком, а в норе было тепло, темно и мирно. Пахло сухими травами и влажной землей. С потолка торчали корни растений, на полу лежали шкуры и кошма. В очаге тлели плоские лепешки сухого навоза, по ним, к удивлению сильфиды, сновали сразу несколько саламандр. Вот уж не думала она, что эти разборчивые огненные существа согласятся на такое неблагородное топливо! Видимо, их привлекла магия, думала Энка. Огромная сила исходила от сытых и довольных истуканов, и всякая магическая мелочь стремилась немного зачерпнуть из нее.

Ильза прислушивалась к тоскливому вою ветра и радовалась, что не стала капризничать. Сначала ей очень не хотелось ночевать под землей кургана. «Как покойники!» — думала она сердито. Но смирилась и теперь не жалела. Что и говорить, хороши бы они были на улице! Пожалуй, «как» стало бы лишним.