Герои чужой войны

В безоблачной вышине неба светило майское солнце, заставляя затянутых в парадную форму курсантов жариться на раскаленном плацу. Легкий ветерок, что трепал на высоких флагштоках полотнища с гербами государств, входящих в Конфедерацию, порой долетая до выпускников стоящих в первых рядах и принося им недолгое облегчение. Остальных же ничто не спасало.

Особенно тяжело было тем, кто стоял в самом центре построения. От духоты и безжалостно яркого света перед глазами плавали цветные круги, и синие мундиры впереди стоящих сокурсников давно расцвели красно-зелеными пятнами. Пот из-под фуражки тек по вискам, и, срываясь каплями с подбородка, падал на грудь. Голова под забранной по уставу косой взмокла и зудела, а ноги в черных начищенных до зеркального блеска ботинках, казалось, варились заживо. Чтоб вытерпеть все это Александра, что есть сил, стискивала кулаки, да старалась покрепче прижать руки в положении 'по швам'. Оконфузиться в день выпуска было ниже ее достоинства. Все шесть лет она доказывала, что имела полное право находиться в рядах курсантов академии и теперь просто не могла потерпеть фиаско от простого перегрева. Ни за что!

По рядам прошел легкий трепет: наконец ректор соизволил показаться на плацу, чтоб торжественно поздравить с окончанием летно-космической академии. Хотя ее группа ипсилон-бис-три в построении находилась в самом конце поля, и с места расположенном в седьмом ряду ничего не было видно, но все же на раздавшееся через динамики: 'Здравствуйте господа курсанты!', - они дружно громыхнули: 'Здра жела споди генерал!'. А ректор начал поздравительную речь.

Ничего из того, что он говорил, толком не запомнилось, разве что в память врезалось троекратное 'ура', да под конец невероятное облегчение, когда курсанты в едином порыве сорвали с головы фуражки и подкинули их в небо.

Высоко в небе на бешеной скорости пронеслись серебристые галочки файтеров, за ними, стараясь погасить скорость и демонстрируя фигуры высшего пилотажа, промчались лучшие из лучших в академии, отличники и мастера пилотажа — эскадрилья альфа, в которую стремились попасть все учащиеся без исключения, но попадали лишь самые достойные из достойнейших. И их приветствовали не 'ура', а свистом, хлопками и криками, как было принято только на выпускном. Единственный раз за все шесть лет учебы приветствие разрешалось не по уставу, и это тоже было одним из негласных ритуалов в академии.

Потом были еще поздравления от преподавателей и от меценатов, что выплачивали стипендии особо одаренным студентам, а под конец ректор вновь поднялся на трибуну и торжественно возвестил:

— Я объявляю курсантов сто тридцать восьмого набора летной военно-космической академии выпускниками.

Вновь послышались неуставные хлопки, свист, кто-то завопил 'ура', и стройные ряды сломались, смешались. Бывшие курсанты, только что ставшие офицерами, поздравляли друг друга, хлопали по плечам, жали руки. Кто-то обнимался, кого-то даже качали на руках.

— Сашка! Сашка, ты молодчина! Поздравляю!.. — В девушку со всего маху врезался веснушчатый рыжеволосый парень и крепко обнял; его звали Вольфган Крафт.

Девушка ответно стиснула его в объятиях, и захлопала по спине. С обнимающейся парочкой тут же столкнулся кто-то еще, при этом едва не повалив.

— Твою мать, Кингстоун! Крафт! Ну, вы даете! Вечно тормозите! Все еще тискаетесь, а мы уже собираемся отмечать!.. Вы с нами?

Александра обернулась. Перед ними, подбоченясь, стоял Рик Спичек, их одногрупник, — здоровенный детина, ростом под два метра и невероятно широкий в плечах. Вольфган тут же стушевался и, словно обжегшись, разжал руки.

— Да мы только…

— Вот именно — только! — тут же перебил его Спичек. — Пока вы свое 'только' закончите, все столы в более или менее приличных забегаловках уже займут! А в неприличных… Мне парадную форму жалко, я ее первый раз надел и неохота, чтобы ее в драке порвали. Так что давайте — шевелите задницей! Живо, живо!..

— У нас с Александрой несколько другие планы, — прозвучало за ее спиной, и энтузиазм Спичека приугас.

Девушка нежно улыбнулась подошедшему Томасу:

— Томас, а может быть мы сначала с ребятами?..

Не дожидаясь ответа, Спичек отрезал:

— Короче, Кингстоун, как надумаешь, кинешь вызов. Если я к тому моменту буду еще в состоянии ответить, то тебе повезло — подвалишь, — и, схватив Крафта за рукав, потянул за собой.

Вольфган на мгновение растерявшись, споткнулся и едва не упал, однако все же успел крикнуть, прежде чем Спичек уволок его:

— Мне звони! Я уж точно напиваться не стану!..

Когда они остались одни, Том, словно заправский кот близко-близко склонился к Александре и почти промурлыкал на ушко:

— Девушка, позвольте вас украсть, — и прикусил мочку.

— Томас, а может?.. — она хотела уговорить его отправиться вместе компанией, однако парень решительно отрезал:

— Александра, дорогая моя, надираться в свой выпускной пошло. Пошли к тебе.

И, больше не слушая возражений, повел девушку прочь, уверенно придерживая под локоток.