Герои чужой войны (СИ)

И мы погнали, как только могли. Второй ездовой с ошалевшим взглядом плотно держался за нами, уже не обращая внимания на опасное громыхание бочек, начавших сползать к краю телеги. Я вцепился в края, чтобы не вылететь из своего транспортного средства и не оказаться под колесами, то и дело взлетающими на кочках и засохших после дождей комьях земли в разбитой колее. Мы мигом домчались до развилки, и только здесь перевели дух. Такая же пустынная дорога резким отворотом уходила на север, а наша выползала на широкий грунтовый тракт.

— Доехали! Хвала заступнику Анару, что не позволил бесчинства и злобы от тойонов! — Борх с надсадным криком шлепнул вожжами по бокам лошадки, и она шустро заняла место по краю дороги. — Теперича спокойно до самого Велиграда можно ехать!

— А сколько до него? — я заинтересовался.

— Да сорок пять поприщ и будет, — не задумываясь, ответил мой спутник.

Я вспомнил, что поприще являлось ранним названием русской версты, и равнялось что-то одному километру с небольшим. Выходит, что до Велиграда нам пылить почти пятьдесят километров. Нормально. Весь зад себе отобью или бока. Свесив с телеги ноги, я стал внимательно рассматривать пейзаж, медленно проплывавший мимо меня. Но память все время выталкивала картину побоища на хуторе. Окровавленные тела, рой мух, их надсадное гудение так до сих пор и стоит в ушах. Кажется, мне не отсидеться в стороне от событий, разворачивающихся на этих землях. И что делать? Вступать в армию? Научиться махать мечом и жестоко мстить лесным коротышкам? Должен быть такой путь, на котором я принесу больше пользы, чем укладывать плотными рядами тойонов. Или я такой пацифист? Боюсь, что ли? Тяжело вздохнув от таких мыслей, я сосредоточился на дороге.

— А кто следит за трактом? — спросил я в спину Борху.

— На чьей земле она проходит — тот и следит, — ездовой не обернулся, говорил куда-то в сторону, но я его слышал. Голос у него был отменный. — Скажем, сейчас мы едем по эльфийской территории, вот они и смотрят за порядком. Приводят в порядок разбитые участки, подновляют настилы мостов. Есть у них Дорожная Комиссия, они плату берут за проезд, и за счет этих денег содержат тракт.

— А с нас почему не взяли? Я здесь не вижу никого, кто брал бы мзду.

— Ты будто в первый раз родился, паря! — хмыкнул Борх, понукая лошадь. — Вопросы задаешь странные, словно живешь не в Росении, а прибыл откуда-то с востока, из-за Громады. Пошлину возьмут на границе.

Ничего я не понял. Новые географические названия ставили меня в ступор. Я даже предположить не мог, где вообще нахожусь. Учитывая отсутствие «глонасс» и «жэпэсэ», надо срочно прочитать справочники и посмотреть карты. Иначе в один прекрасный момент я серьезно влипну.

— Я головой ударился, ничего не помню. Если бы не группа Грэма, то и бродил бы так по лесу.

— А-аа! — протянул ездовой. — То-то я вчера на кухне слышал разговоры, что привели парня из тыла тойонов. Заинтересовался, попробовал поспрошать. Сказали, что с головой не в порядке. Это тебе Зайчиха вправляла?

— Угу, — буркнул я, поняв, кто запустил легенду о моей амнезии. Я ведь не сам придумал ответ. Меня Лифанор инструктировал, чтобы именно так я и говорил о своем появлении на Базе. Значит, его затея, точно. Ну, хитрец эльф, пять баллов!

— Так и не помнишь ничего? — участливо спросил Борх, наконец, повернувшись ко мне. — Где жил, кто твои родители?

— Вообще ничего, — виновато развел я руками, — вот старшина и решил меня послать в Велиград. Там, говорит, тебе помогут. Есть люди, которые умеют читать мысли, образы. Может, повезет.

— Не сомневайся! — ездовой вздохнул и снова обратил свой взор на дорогу.

Вот и оживление пошло на тракте. Навстречу нам шел большой обоз. Я насчитал восемь длинных телег, из которых три были крытыми. И что там везли — нельзя было увидеть. А вот на других возах были мешки с зерном, много корзин с живой птицей, неимоверное количество ящиков, в которых что-то поблескивало и позвякивало. Обоз хорошо охранялся. Не меньше десятка верховых вооруженных уже виденными мной «слонобоями», не спеша ехали рядом с телегами, и кроме огнестрела у каждого был меч, на поясах ножи, топорики. Кожаные куртки надеты прямо на голые тела, блестевшие от пота. На плече у одного охранника заметил татуху: небольшой вытянутый щит с перекрещенными мечом и алебардой, чем-то схожий с гербом КГБ ушедшего в небытие Советского Союза. Сложная татуха. Ребятки явно из какого-то ЧОПа. Один из всадников мазнул по мне скользящим взглядом, и, не задерживаясь, ушел в сторону. А я был уверен, что он хорошо запомнил меня.

— Это кто? — стал пытать я Борха. — Очень странные люди.

— Ага, так и есть, — ездовой поежился, — это «Волки». Они берут плату за проводку караванов, за охрану складов, в общем, за все, что можно охранять и оберегать. Ваше добро — в наших руках! Гы-гы!

Борх поперхнулся от своего ржания, оглянулся, не услышал ли кто из группы сопровождения его крамольные речи.

— Это что, девиз «Волков»? — я тоже улыбнулся.