Герои чужой войны (СИ)

— Предлагаешь устроить засаду? — Грэм сомневался, это было видно. В самом начале пути нежелательно было вступать в бой, иначе рискуем до самого портала отбиваться от погони. А кому охота к финишу прийти с языком до колен? Мне не хочется. И каждый из нашего отряда думает так же.

— Ты — главный, тебе и решать, — по лицу Мавара нельзя было ничего прочитать. То ли жаждет уложить орков из засады, то ли тихо раствориться в лесной глуши.

— Уходим, — решил Грэм.

Ближайшие два часа мы пытались оторваться от неумолимого преследования, которого еще в глаза не видели, но присутствие орков я чувствовал своим спинным мозгом. Вот так бывает: явственный холод, бегающий от шеи к копчику, какое-то противное покалывание, и ощущение чужого дыхания в загривок. Чувство странное, но оно вцепилось в меня уже давно, и не хотело исчезать. Бесчисленные тропки, которые мы то и дело пересекали, причудливо изгибались между деревьями, уходили в глубины зарослей ежевики, шиповника и молодого ельника, а потом неожиданно выныривали перед нами. Деревни тойонов были где-то рядом, судя по интенсивности ходьбы по лесным дорогам, и мы очень рисковали идти без предварительной разведки. Времени почти не оставалось. У меня не раз возникало запоздалое раскаяние, что мы не устроили засаду. С двумя луками при интенсивной стрельбе можно было завалить несколько орков. Это как в боксе: сбить дыхание противнику, чтобы снизить интенсивность его ударов и атак, а самому собраться с силами для окончательного удара. Ситуацию не хуже меня понимал и Грэм. Он все время делал короткие остановки, пропускал вперед группу, потом догонял, равнялся с Маваром и обменивался короткими фразами.

— Намечается грандиозный шухер, — прокомментировал я необычное поведение командира.

— Давно пора, — ворчал Фарин, топая впереди меня словно маленький боевой носорог, — мой топор уже затупился, пока мы бегаем от этих don ukath amar[18].

Грэм вздернул левую руку вверх и сжал ее в кулак. Остановка. Будем что-то выдумывать. Я быстро огляделся. Мы находились в распадке, и слабо различимая тропа вилась между подошвами двух холмов. Судя по лежащим на земле в хаотичном беспорядке деревьям, уже поросшими мхом, здесь редко кто ходил. Удачно забрели.

— Кели, сможешь забраться на то дерево? — Грэм ткнул пальцем в нависающую над тропой, раскорячившую толстые ветки в разные стороны, сосну. Видишь, там есть довольно неплохая площадка. Орки тебя не достанут. У них нет стрелков. А вот ты можешь спокойно их отстреливать.

— Не вопрос, командир, — Кели скинула свой мешок на землю, порылась в нем и вытащила моток веревки. Но не стала обвязываться, а просто закинула себе на шею. Посмотрела на меня. — Поможешь? И ты, Томак?

Я и Томак встали лицом друг к другу, сцепили руки, чуть присели, чтобы эльфийка забросила ногу на импровизированную подставку, потом резко подпрыгнула, получив от нас хорошее ускорение. Удачно зацепившись за ветку, девушка уже без труда забралась наверх.

— Как видишь тропу? — спросил Грэм, задрав голову.

— Отлично, — голос Кели был спокоен, — как на ладони. Какой план?

— Когда появятся орки — старайся бить в середину, — подсказал Мавар, — так мы их расчленим на мелкие группы. Потом действуй по обстановке. Главное — не упустить ни одного.

Грэм тем временем расставил нас вдоль тропы. Я и Фарин оказались вместе за громадной сосной, упавшей года два-три назад от мощной бури. Комель впечатлял своими размерами, а яма, оставшаяся от вывороченных корней, вполне могла спрятать в своих недрах до взвода солдат. Часть развесистых веток зацепилась за стоящие рядом деревья, и поэтому упавший ствол верхней своей частью до земли не доставал, образуя великолепную нишу для контроля над тропой. Отсюда, кстати, можно было стрелять, как из лука, так и из «слонобоя» Фарина.

Гном поступил иначе. Он аккуратно прислонил ружье к стволу, отцепил от пояса топор, провел по идеально ровной и острой кромке толстой сарделькой пальца, удовлетворенно хмыкнул.

— А говорил, что топор затупился, — напомнил я.

— Когда говорил? — изумился Фарин. — Да чтобы у гнома был тупой топор? За такое пренебрежение шкуру драть будут, и еще «спасибо» скажешь за науку!

— Да ладно! — хмыкнул я. — Не будешь из ружья стрелять?

— Шуметь нельзя, — вздохнул гном, — а то бы я пальнул от души. Ты за моим «кабанчиком» присмотри, пока я этим земляным червякам бошки рубить буду.

Он ласково похлопал по деревянному ложу и стал устраиваться поудобнее на хвое, густо усыпавшей место падения лесного гиганта.

— Спать собрался? — покосился я на гнома.

— Четвертинку похраплю, — признался Фарин. — Орки — они никогда не торопятся, когда по следу идут. Скрадывать умеют. Только я знаю другую причину их медлительности.

— Какую?

— Они не торопятся, потому что знают: быстро идешь — в могилу шагнешь! Гхы-гхы!

— Гномья пословица? Смешная, да….