Герой должен умереть

«Ворота любой осажденной крепости легче открыть изнутри, чем снаружи, – гласит наша старинная мудрость», услышал он в голове голос Лээта Гулназга.

«Туземец ошибался; белковая пища не являлась нашим излюбленным лакомством и даже не входила в перечень самых необходимых для нас продуктов.Для нас это нечто вроде кашки, которой здесь кормят младенцев. Однако наибольший ужас у любого вида вызывает тот, кто стоит выше в биологической пирамиде. Козы безумно боятся аиребов, и так далее. Мы должны выглядеть кровожадными, непостижимыми чудовищами… К тому же, человеческие жертвоприношения разлагают отношения в любом обществе. Оно деградирует, возвращаясь на архаичную ступень развития собственной нравственности. Зачем это нужно самому аборигену, я тоже понимал. Возможность послать на смерть кого угодно, прикрываясь именем инопланетных чудовищ, дорогого стоит».

Мибл был абсолютно прав. Способы карабканья вверх по социальной пирамиде мало различаются под разными солнцами. Однако гражданам Цачеса не понравилась бы линия поведения, выбранная Лиарегом, если бы они узнали о ней правду.

Очень не понравилась бы.

Вэдан понял, что если ему не удастся забрать свиток с собой, он вернется сюда еще раз, чего бы это ему не стоило. Он не обманывался насчет истинной причины своего намерения. Вэдану была чужда игра в благородство.

Он хотел отомстить за отца.

Вэдан перемотал свиток еще немного. Он немного перескочил вперед, потому что когда он услышал голос Мибла снова, кэцэр говорил:

* * *

«… создать силовую установку избирательной направленности, которая не пропускала бы только живые существа и растения. Возни, конечно, было много, но в итоге Элиш и техники справились с заданием. Иньяр решил разместить ее на единственном мосту, который находился выше по течению, чем Цачес. Я знал, зачем – он хотел управлять замкнуть управление установкой на себя.

Меня он позвал с собой.

– Надеешься пришить меня по-тихому? – спросил я. – И концы в воду? Не обольщайся, Иньяр. Только попробуй – и станешь жиже воды.

– Вот же параноик, – ответил Иньяр. – Успокойся. Яньар сказал, что… В общем, я тебя не трону.

Пока он возился, прикрепляя механизм к опоре, я стоял на мосту и следил, чтобы к нам не подкрался особо шустрый абориген с излучателем. Элиш выдал нам по скафандру. Двигаться в них жутко неудобно, зато они обладают опцией полета. Это, пожалуй, единственное, для чего нам, кэцэрам, так же нужны механические приспособления, как и туземцам. Можно, конечно, было принять облик какой-нибудь птицы или летающей рептилии. Но тогда нам не хватило бы сил транспортировать сюда механизм, который получился довольно тяжелым.

– Почему ты заступился за него? – спросил Иньяр из-под моста.

– Сам лег и рожал бы, – ответил я.

На перилах сначала появились его пальцы в пластиковых перчатках, затем голова, а потом он и сам перемахнул через перила и спрыгнул на мост. Изобилие ненужностей в отделке этого сооружения говорило о древности и сакральности постройки.

– Нации нужен лидер, – сообщил он. – И если бы не это, поверь, вот сам лег и рожал бы.

– Фиолетовый, война с Таркой началась потому, что начальник моего ведомства хотел скинуть правящую семью, – ответил я.

Иньяр задумчиво посмотрел на меня:

– Да ну. Это ж государственная измена.

– Да-да. Были отобраны кэцэры с числом родителей больше десяти, отправлены подальше, и к каждому был приставлен… наблюдатель, – подтвердил я. – Когда мы вернулись бы на Руткэцэглен, мы предложили бы тебе помощь. Я предложил бы. И когда ты бы победил – ты бы всем был обязан нам. Был бы восковой куклой на троне.

Иньяр только покачал головой. Первое, что копируется у любой захватываемой расы – это их жесты, поскольку они завязаны прямехонько на физиологию. Вот и кивок, который сейчас невольно воспроизвел Иньяр, брал свое начало в желании сытого младенца отпихнуть ненужную уже грудь. Учитывая, что сам Иньяр никогда не сосал ничью грудь, выглядело это забавно.

– И к чему это привело? – продолжал я. – Руткэцэглен больше нет. Так что все эти интересы нации, нужда в лидере – ерунда все это. Почему мы обязательно должны захватить эту планету?

– Иначе они убьют нас.