Герои Гражданской войны

Для этого надо было прежде всего изолировать банды, таившиеся в лесах и, как правило, избегавшие открытых стычек, от их местных агентов. Бандитов постепенно, шаг за шагом, лишили связей с их доброхотами-опекунами из кулачья. Все меньше и меньше стало поступать к антоновцам продовольствия, табака, мыла, а главное — боеприпасов, припрятанных в секретных ямах. Все сильнее развивали Тухачевский и Уборевич агитацию среди запуганного, терроризированного бандитами населения. Крестьяне постепенно начали содействовать советским войскам, почва из-под ног «повстанцев» ускользала. Они вынуждены были выходить из лесов, и того, кто не сдавался сам, безжалостно уничтожали. Большую роль в разгроме бандитов сыграли впервые пущенные в ход бронемашины и автомашины, вооруженные пулеметами, от которых не могли удрать даже самые резвые кони антоновцев. И вот это-то комплексное применение различных форм борьбы и решило ее успешный исход: «повстанцы» были постепенно расчленены, перебиты или захвачены в плен. Последней акцией борьбы явилось пленение отряда атамана Матюхина — «правой руки» Антонова. Эта крупная группа бандитов сложила оружие перед легендарным комбригом Григорием Ивановичем Котовским.

— Вот так, потихоньку, — улыбнулся под конец И. П. Уборевич, — мы и закончили эту необычную, не похожую на обычную войну, кампанию…

Аудитория наградила докладчика дружными аплодисментами.

Не сходя с трибуны, Уборевич заявил:

— Я, товарищи, нахожусь в Москве проездом. Меня посылают в Белоруссию, под Минск. Там надо рассчитаться с бандитами, руководимыми бывшим царским ротмистром, ныне «атаманом» Булак-Балаховичем, ставленником эсера Савинкова. И пока мы не накинем им петлю на шею, нормальную жизнь в этом крае наладить нельзя. И я обращаюсь с просьбой к слушателям академии помочь мне выполнить это задание партии.

И многие из присутствовавших в зале охотно записались в группу командиров, отбывавших в Белоруссию.

Не прошло и двух с половиной месяцев, как отряды Булак-Балаховича были ликвидированы примерно такими же методами, которые применялись Тухачевским и Уборевичем на Тамбовщине.

…Шел 1922 год. Истерзанная советская земля залечивала раны. И только часть Дальнего Востока (Приморье, Сахалин, Камчатка, Колыма) еще оставались в руках японских интервентов и контрреволюционных белогвардейцев. Всем Приморским краем управляло очередное белое «правительство» генерала Дитерихса.

Подпирали это «правительство» японские регулярные дивизии, разбросавшие свои гарнизоны по линии Уссурийской железной дороги, в сильно укрепленном Спасске, Никольск-Уссурийске, Владивостоке, Николаевске-на-Амуре и в Сучане.

Придя к власти, Дитерихс объявил себя «земским воеводой» и силой собранной «земской рати» под лозунгом «за веру, царя Михаила и святую Русь» собирался разгромить соседнюю Дальневосточную республику, а затем совершить поход на Москву.

Но эти планы частично уже были сорваны Народно-революционной армией ДВР. Под командованием В. К. Блюхера ее войска освободили некоторую часть Дальнего Востока, включая Волочаевск. Преследование врага продолжалось Блюхером до тех пор, пока японские войска неожиданно не начали контрнаступление из «нейтральной зоны» от Спасска и Хвалынки. Открытая война с Японией, по мнению В. И. Ленина, была для молодой страны в то время явно непосильной. Поэтому, не желая поддаваться на открытую провокацию, Дальбюро ЦК РКП (б) и правительство ДВР предложили Блюхеру отвести свои войска. Окончательный удар по «черному буферу» был отложен.

Вскоре В. К. Блюхер был отозван в Советскую Россию, а, на его место прибыл из Иркутска И. П. Уборевич, командовавший Восточно-Сибирским округом и 5-й Красной армией.

Дайренская и Чанчунская конференции, на которых представители ДВР и РСФСР пытались добиться освобождения Дальнего Востока мирным путём, ни к чему не привели. Стало яснее ясного, что дальневосточная земля может быть освобождена только вооруженным путем.

Объезжая войска, главком Уборевич лично познакомился со всем командным составом и политработниками — вплоть до командиров батальонов и эскадронов. Он внимательно выслушивал их нужды, интересовался вооружением, настроением и физическим состоянием бойцов. В штабе армии он провел учение на картах, определил знания командиров. И люди, способные руководить боем, ушли в части на замену слабых.

Работники снабжения выходили из кабинета Уборевича бледными, с потными лбами.

— Как могло случиться, — взволнованно выговаривал он, — что в Волочаевской операции бойцы рвали грудью колючую проволоку, а ножницы преспокойно лежали на складе? Лошади у нас слабы, овса и сена не хватает, как же конница будет делать длительные переходы?