Герои и боги. В ад и назад (СИ)

Выпустив дым от сигареты, я вновь продолжил свой путь, и уже через полчаса вошёл в жилые массивы бесконечного города. Нацепив капюшон по самое не могу и, опустив голову, я направился, куда глаза глядят, не зная пока куда мне идти.

По тротуарам сновали демоны и люди, которые обречены тут остаться навечно, но смотря на их лица, я понимал, что их это не очень-то и беспокоило.

Всюду горели неоновые огни создавая эффект столицы какого ни будь государства, в котором ночная жизнь кипит даже больше чем днём. Я же поймал себя на мысли, что, только попав сюда, я больно-то и не видел сам город. Сначала была суета и полный трешь с Астартой, потом поступление на службу, и марш-бросок до цитадели за городом, и только сейчас я сам по себе шёл по улицам ада, смотря на его ночную жизнь.

Тело болело и чесалось, начали отрастать потихоньку вырванные ногти, а раны, полученные в моей атаке камикадзе, и вовсе ещё тёрся об одежду, начинали снова кровоточить. И к этому добавилось дикое урчание живота, так как пока я был в заточении, ел я только чтобы выжить, и лучше не вспоминать об этом.

Шагая по оживлённой улице, я сливался в толпе снующих демонов и жильцов, а в метре от меня сигналя и дымя выхлопными трубами, стояли машины под словно вечные светофоры.

Когда рёв моего живота стал равен машинному, я озадачился пропитанием. Крутя головой, смотрел на сотни вывесок, которые были налеплены чуть ли друг на друга, я даже слегка растерялся, куда бы податься. Но идущий через толпу прямо в мою сторону отряд демонов в форме заставил меня, не глядя завалиться в первую попавшуюся дверь.

В уши ударила электронная музыка, а в ноздри пряный запах духов и алкоголя.

Глава 13 Клуб

Впереди был коридор, по бокам которого были стены, обтянутые плотной бумагой, за которыми проявлялись силуэты и тени предметов.

Неспешно идя, смотря по сторонам коридора, что освещался тусклым красным светом из китайских фанерщиков над потолком, я попал в большой овальный зал, где всюду были столы с диванами, за которыми сидели люди, а вокруг них, так и вились девушки разных рас и комплекций. Также, чуть ли не у каждого стола был установлен шест для пилона, и на некоторых из них крутились танцовщицы в откровенных нарядах.

У бара, где всё горело и взрывалось, от виртуозных фокусов барменов, в отдалении расположился диджейский пульт, за которым стоял невысокий японец и ставил треки.

Смех, шум и гам смешивался с музыкой и постоянно мерцающим светом, от чего мои глаза стали слегка болеть.

Не снимая капюшона, я прошёл в самый ближний от себя угол зала и сел за стол без диванов, с двумя стульями.

Стоило моей жопе приземлиться на свободное место, как рядом со мной нарисовалась низенькая азиатка в зелёное платье в китайском стиле с красным драконом по всей короткой длине.

— Что желаете? Сегодня ром за полцены, а при заказе двух девушек, номер на тридцать процентов дешевле. — С ходу произнесла официантка.

— Мне просто еды. — Смотрел я на девушку, не снимая капюшона.

— Сегодня блюдо дня — мозги шимпанзе, и салат из яиц кобры. — Быстро последовал ответ официантки.

— Я чудом подавил рвотный позыв и, сделав глубокий вдох, произнёс:

— А что не то, ни такое экстравагантное есть?

— Европейская, паназиатская или восточная кухня интересует? — Ни капли не потерялась азиатка.

Я достал пачку сигарет и, вынув сигарету закурил, осветив на пару секунд свой неприметный угол зала.

— Европейская. Если можно, просто стейк и гарнир, ну и водки можно тоже. — Выпустил я дым, который так и норовил заползти под мой капюшон.

Девушка кивнула, чуть не протаранив мой столик лбом, и дала задний ход, исчезая в зале.

Я достал вторую руку без ногтей и, перехватив сигарету, утёр лицо более-менее здоровой рукой, после чего, затянувшись папиросой, стал смотреть по сторонам. Тут всё было пропитано обычными земными благами. Алкоголь, разврат и еда. Да, чревоугодие тоже грех.

Жильцы, как их тут называли, вовсю развлекались, напиваясь и нажираясь, тиская проституток или танцовщиц, отрезая себе путь к искуплению грехов при жизни и, наматывая новые уже после смерти. Вот она капиталистическая модель ада, дать жить грешникам так, как они жили при жизни, дабы закрыть им путь к спасению.

Очередной диджейский трек активировал танцпол, который я сразу и не приметил. Свет резко погас и только светомузыка бешено мерцали и била лучами прожекторов.

В этом месте в основном, как я понял, собралась публика из молодёжи, хотя я за своё пребывание в аду старых внешностью людей видел-то раз-два и обчёлся.

Я не успел докурить сигарету, как перед моим столом нарисовалась высокая женщина с огромной копной рыжих волос, что выглядели, словно она поработила бигуди. А полное лицо женщины, было в косметике настолько, что мне даже показалось, что можно было найти рядом с шеей конец макияжа и, подцепив краешек, сорвать боевую раскраску единым слоем. Одета же огромная баба была в платье, из которого, то и гляди могли выпасть её огромедные груди.

— Мне стало известно, что вы заказали у нас ужин. — Без здрасти произнесла женщина с наездом.