Герои и подлецы Смутного времени

Тем временем дела в Тушино шли все хуже и хуже, и, опасаясь, что его выдадут польскому королю, в конце декабря 1609 года царик бежал из Тушина в Калугу. Марина осталась в лагере одна. 5 января 1610 года она обратилась к королю с просьбой об опеке и помощи. «Уж если кем счастье своевольно играло, – писала Марина, – так это мною; ибо оно возвело меня из шляхетного сословия на высоту Московского царства, с которого столкнуло в ужасную тюрьму, а оттуда вывело меня на мнимую свободу, из которой повергло меня в более свободную, но и более опасную неволю… Всего лишила меня превратная фортуна, одно лишь законное право на московский престол осталось при мне, скрепленное венчанием на царство, утвержденное признанием меня наследницей и двукратной присягой всех государственных московских чинов» Подчеркивая свои права на московский престол, она говорила, что возвращение ей власти «будет служить несомненным залогом овладения Московским государством и прикрепления его обеспеченным союзом». Король не отвечал.

Марина пыталась найти помощь у папского нунция в Польше Франциско Симагетти, но также безуспешно. Тогда в ночь на 24 февраля она, вслед за своим мужем, бежала из Тушина, переодевшись в мужской наряд.

Гордость и тщеславие гнали ее вперед, к дальнейшим невзгодам и смерти. В послании к войску, оставленном в своем шатре, она писала: «Я уезжаю для защиты доброго имени, добродетели самой, – ибо, будучи владычицей народов, царицей московской, возвращаться в сословие польской шляхтянки и становиться опять подданной не могу…»

Случайно встретилась по дороге с Сапегой. Гетман посоветовал ей вернуться в Польшу, но она презрительно ответила: «Мне ли, царице всероссийской, в таком презренном виде явиться к родным моим? Я готова разделить с царем все, что Бог ниспошлет ему».

Так она оказалась в Калуге, снова связав свою судьбу с цариком. Быть может, не последнюю роль в такой привязанности к этому малосимпатичному безвольному человеку сыграло то, что царица была на сносях. 12 декабря 1610 года самозванец был убит князем Петром Урусовым, а в конце декабря 1610 или в начале января 1611 года у нее родился сын, крещенный по православному обряду и в честь грозного «деда» названный Иваном.

После того, как москвичи свергли Василия Шуйского и избрали русским царем королевича Владислава, его отец Сигизмунд III Ваза предложил Марине отказаться от притязаний на московский престол и вернуться к мирной жизни в Самборе. Конечно, Марина отказалась – и нажила себе нового врага– польского короля. Весь 1611 г. и до июня 1612-го она мечется вокруг Москвы в тщетной надежде посадить на престол сына-младенца. Единственная ее опора теперь – казачий авантюрист Иван Заруцкий, который намерен, по-видимому, стать регентом при сыне Марины.

Патриарх Гермоген, находившийся в Москве фактически под арестом, в своем последнем письме перед смертью требовал не принимать на престол королевича Владислава, а также чтобы «отнюдь на царство проклятого Маринка Панина сына не благословляли, так как отнюдь Маринкин на царство не надобен, проклят от святого Собора и от нас».

Трубецкой и Заруцкий, не смотря на увещания патриарха, признали Марину царицей, а ее сына – наследником престола, но уход из-под Москвы большинства их сторонников-дворян резко уменьшил шансы на успех. Быть может, благодаря именно проискам Марины закончился неудачей поход Первого ополчения: гибнет Ляпунов, уходит Трубецкой. С царицей остается только Заруцкий. Тем временем Минин и Пожарский формирует Второе ополчение. И Мнишек, вместе с Заруцким подсылает убийцу к князю Пожарскому.

В августе 1612 года при известии о приближении Пожарского к Москве Заруцкий вновь отступил к Калуге. Марина с сыном находилась в это время в Коломне. Как сообщает «Летопись о многих мятежах», «Заруцкий из-под Москвы побежо и пришеше на Коломну, Маринку взя, и с воренком с сыном, и Коломну град вгромив, пойде в Рязанские места, и там многую пакость делаше».

Некоторое время Мнишек с сыном и Заруцкий находились на Украине. Казаки, прибывавшие в Москву, рассказывали, что «Заруцкий с польскими и литовскими людьми на всякое зло Московском государстве ссылался, и хотел с Маринкой в Польшу и Литву к королю бежати, и его не пустили и удержали атаманы и казаки, которые в те поры были с ним». По-видимому, отчаявшись, царица и атаман хотели выйти из игры и найти убежище в Речи Посполитой, но казаки все еще нуждались в них как в знамени. Позже в Москве узнали, что «Заруцкий хочет идти в Казилбаши [Персию], а Маринка де с ним итти не хочет, а зовет его с собою в Литву».

Затем стало известно, что атаман собирается идти на Астрахань. Казакам Заруцкого удалось захватить город и убить астраханского воеводу князя Хворостинина. Заруцкий завязал отношения с татарами, с персидским шахом Аббасом, надеясь, по-видимому, выкроить для себя, Марины и ее сына собственное государство на юге России. Марина с сыном расположилась в Астраханском кремле.

Тем временем в Москве собрался Земский собор, избравший на престол в феврале 1613 г. Михаила Романова. Участники собора присягнули «на Московское государство иных государей и Маринку с сыном не обирати и им ни в чем не доброхотати, и с ними ни в чем не ссылатися».

Заруцкий продолжал рассылать наказы и грамоты от имени «государя царя и великого князя Дмитрея Ивановича всея Руси, и от государыни царицы и великой княгини Марины Юрьевны всея Руси, и от государя царевича и великого князя Ивана Дмитриевича всея Руси». В ответных грамотах московское правительство именовало ее «еретицею, богомерзкия, латынские веры люторкою [75] , прежних воров женою, от которой все зло Российского государства учинилось».

В начале 1614 года положение Мнишек и Заруцкого сильно осложнилось. Астраханцам его власть надоела, и они подняли против Заруцкого мятеж. Казаки заперлись в Астраханском кремле и стали стрелять из пушек по городу. Но правительственные войска из Москвы уже подходили к Астрахани, и 12 мая 1614 года Заруцкий с Мариной, ее сыном и небольшим отрядом казаков бежали из города на Яик (река Урал). 24 июня отряды стрелецких голов Пальчикова и Онучина подошли к Медвежьему острову, где укрепились беглецы. Шестьюстами оставшимися казаками командовал уже не Заруцкий, а атаман Треня Ус: «Ивашке Заруцкому и Маринке ни в чем воли нет, а Маринкин сын у Трени Уса с товарищи». Целый день казаки отбивали атаки стрельцов, а на следующее утро выдали связанных Заруцкого, Марину и ее сына и присягнули Михаилу Романову. 6 июля пленников доставили в Астрахань, а 13 июля скованными отправили в Москву (стрельцам было приказано убить их в случае попытки освобождения).

Четырехлетний сын Марины вскоре был всенародно повешен за Серпуховскими воротами. Смерть же самой Марины, последовавшая в том же 1614 году, вызывает ряд вопросов. В Коломне показывали в тамошнем кремле «Маринкину башню», где якобы умерла в заключении бывшая царица. Но летопись скупо отметила, что «Маринка умре на Москве». Неизвестно, своей ли смертью умерла царица, или ей помогли, что весьма вероятно, потому что юридически она имела все права на московский трон, и Михаил Романов не мог сидеть на нем спокойно, до тех пор пока существовала Марина Мнишек.