Герои и Злодеи. Ники 2

Юлиус вскинул ладони и пошевелил пальчиками, хвастаясь обновкой. Повинуясь воле хозяина, электрические искорки затанцевали яркими сиреневатыми вспышками. Доктор намеренно повысил частоту электромагнитных колебаний, чтобы добиться ухода "молний" в фиолетовую область спектра. Лендер уважительно присвистнул.

— Эффектно! Давно бы так.

Мужчины деловито принялись наводить подобающий внешний вид.

С немалой долей интереса я наблюдала за превращением привычных мне Юлиуса и Лендера в знаменитых злодеев прошлого — Электрика и Спектра. Есть что-то притягательное в том, как меняются их повадки, стоит надеть старые костюмы, пропитанные аурой давно свершённых деяний. Знаковые вещи подсознательно накладывают определённый стиль поведения как своим носителям, так и тем, кто на них смотрит.

Юлиус собрал волосы в хвост на затылке и пригладил их гелем, чтобы статические искры не превратили его образ в бездомного поклонника стиля грандж. Причёсывайся он так на лекции в институте, девчонки бы зубрили генетику с куда большим усердием. Куртку с высоким воротничком-стойкой и металлическими шипами вдоль швов наглухо застегнул и коварно улыбнулся собственному отражению в зеркале. Хор-рош!

В отличие от босса, одежда Лендера практически ничем не отличалась от его повседневного выбора: чёрная водолазка вместо футболки, куртка с широкой жёлтой полосой на месте молнии и, разумеется, два револьвера. Сразу понятно, что они не на развлекательную прогулку собрались.

— Ждать к ужину? — из вежливости поинтересовалась я.

Ужина никакого нет и не планируется по самой банальной из существующих причин — готовить не из чего, а магазинов, где можно купить хотя бы хлеба, ближе тридцати километров днём с огнём не сыщется. Раньше в посёлке работала крохотная лавка, но постоянные перебои с электроэнергией (спасибо супериору Юлиуса) до смерти надоели владельцу и он вернулся в Стоград ещё в начале весны.

— Ты едешь с нами, крошка.

— Что? — улыбаться я перестала.

— Ага, — кивнул Юлиус. Избавившись от старых "лап", он стал куда менее узнаваемым и зловещим, но приобрёл непередаваемый шарм. — В этот раз Гуру может прийти в бар не один, а вместе с Парисом. Теория вероятностей допускает существование даже самых невозможных событий.

Я подавила смешок.

— Сильно сомневаюсь. Парис уже доказал, что дураком не является. Половина бандюг точит на него зубы, "Бродячая собака" последнее место, где он решит поужинать. Твоя вероятность — это шанс один к миллиарду!

Юлиус недовольно поморщился:

— Самое большее один к 10 758 200. Таково число жителей Стограда, согласно последней переписи, плюс общеизвестный среднегодовой прирост населения, основанный на алгебраической сумме естественного и миграционного прироста, включая отказывающихся проходить регистрацию нелегалов. А если точнее, то максимум один к 24 871 — все жители Индустриального района. Но исходя из статистики, максимума, конечно, не будет.

— Это же в корне меняет дело! — я не сдержала сарказма.

— Видишь, — заулыбался доктор, не уловив иронии, — если включить мозги, жизнь становится проще.

Красиво говорит, однако сдаваться под гнётом простейшей математики я не собиралась и с ожиданием перевела взгляд на Ленда. У него должно найтись более внятное объяснение намерению тащить девушку в печально известный бар. Да, я слышала о нём. Он частенько фигурирует в комиксах о супериорах средней лиги под вывеской "Дурная слава" — выразительно и сразу понятно, чем занимаются внутри. Самые махровые гики с форума Флавиуса давно докопались до истины и доказали, что он не выдумка иллюстраторов.

— От меня-то какой толк? Моё присутствие не принесёт существенного вклада в дело. Я буду отвлекать вас, даже ничего не делая.

— Жутик нам не доверяет и правильно делает, кстати. Как думаешь, если мы действительно столкнёмся с ним, будет ли он слушать нас с доком? Нет, ни минуты. А ты его... хм... друг. Сумеешь убедить парня прекратить творить глупости. Или выиграешь нам немного времени, — кривая ухмылка красноречивее слов подсказала, для чего им понадобится "немного времени". — Однажды мы уже оставили тебя одну, крошка. Ничего хорошего из этого не вышло.

А вот и главная причина — Ленд попросту не собирался выпускать меня из поля зрения. Ещё оставалась надежда, что Парис в любой момент может передумать "быть героем" и захочет вернуться домой. Весьма призрачная надежда, стоит отметить, в которую уже давненько верил один только Юлиус, но она существовала, вот почему мы с доктором постоянно торчали в доме, даже когда академик Зэйно снова почтил нас своим визитом в компании с ещё одной повесткой в суд. Народный Ангел непредсказуем, кто знает, что придёт ему в голову, а я вряд ли сумею защититься в одиночку.

— Ты это начала, тебе это исправлять, Ники, — Юлиус поставил точку в разговоре. — Даю две минуты переодеться во что-нибудь более соответствующее уровню местной публики. Возражения не принимаются.

Весело. И ведь даже не поспоришь!

— Ладно. Всё лучше, чем сидеть в одиночестве тёмного дома, — проворчала, шустро поднимаясь на второй этаж.