Герои и злодеи (СИ)

Стены завешены плакатами, а там где их нет, проглядывают серебристо-серые обои с абстрактным узором. На полу тёмно-синий ковёр. В углу барабанная установка. У окна компьютерный стол. Либо он гостей ждал, либо у него всегда прибрано, даже кровать застелена. В шкафу полно разных книг за стеклом. На столе компьютер с выполненными под дерево колонками и сабвуфером. Между книжным и платяным шкафом часы в виде пластинки, с конечно же, «Rammstein». А за стеклом коллекция разнообразных ножей соседствует с жуткого вида статуэтками всевозможных скелетов. Что сказать: комната под стать своему хозяину. Он, наверное, как-то так всё себе и представлял.

— Да. На шкафу копилка, достань. И сигареты, — Рамси тем временем, закидывал в рюкзак необходимые вещи и был полностью сосредоточен на сборах. У него не было времени на то, чтобы проводить обзорную экскурсию по своим владениям.

Теону пришлось подкатить компьютерное кресло к шкафу, чтобы достать заныканные на шкафу вещи. Наверху пылилась коробка с синтезатором, а на ней стояла копилка. Она представляла собой череп викинга в рогатом шлеме. Когда он подал копилку Рамси и скинул на пол начатый блок сигарет, то тот уже покончил со сборами. С сожалением он поставил копилку на стол.

— Жаль разбивать, но, что поделать, — вздохнул он. Замахнулся молотком и копилка разлетелась на куски. Он пересчитал свои сбережения и остался доволен. Если слишком не шиковать, то денег хватит на пару месяцев, а там весна и можно снова взяться за работу, надо только добыть гитару. Впрочем, если в школу он не вернётся, тогда стоит поискать более высокооплачиваемую работу. Так далеко он не загадывал.

Собрав деньги, Рамси вытащил из-под кровати чёрную жестяную коробку и протянул Теону.

— Вот, придержи у себя. Я потом заберу.

— Что там? — Теон подошёл ближе и наклонился к коробке.

Рамси снял крышку, и его взору предстало множество деревянных поделок.

— Это ты всё сделал? — Теон перебирал фигурки, с интересом рассматривая их. Здесь были самые разные звери: кошка, аллигатор, лев, дракон, ягуар, лиса и многие другие. Некоторые легко угадывались, некоторые наоборот слабо напоминали оригинал. Большая часть поделок всё же были удачными, красивыми и реалистичными, выполненными старательно и кропотливо.

— Да. Я их лет с восьми вырезал. Первые не очень хорошо получились, — пояснил Рамси и сел на кровать, повертел в руках одно из первых своих произведений: длинноухого грустного зайца с вытянутой мордой и раскосыми глазами. Грубая, топорная работа: не поймёшь то ли заяц, то ли щенок, то ли ещё какой невиданный зверь. Он не стал выбрасывать просто по тому, что жаль стало зайца — хоть он и вышел уродцем, но ведь не виноват, что его сделал криворукий восьмилетний пацан.

Кинув фигурку обратно в коробку, Рамси разлёгся на кровати. Хоть он и никаких особенных физических упражнений сегодня не делал, помимо разрубания стола, но чувствовал себя невыносимо уставшим.

Теон, тем временем, вытянул из-под кровати коробку побольше и занялся изучением её содержимого.

— Это коробка со старым хламом. Так всякие детские воспоминания и прочие глупости, — объяснил Рамси. Он вновь почувствовал озноб и накинул на себя покрывало, решив, что у него ещё полно времени и он может позволить себе небольшой отдых. Лениво наблюдал затем, как друг роется в старых, давно позабытых вещах. Где-то на дне коробки хранились письма от девочки Марты, но Теон вряд ли успеет успеет докопаться до них.

— О, раскраска! — воскликнул Теон и с улыбкой открыл красочную тетрадь. — Фу! Что это? — при взгляде на первый рисунок, улыбка у него тут же сползла с лица, и он развернул тетрадку к Рамси.

На рисунке плюшевый медвежонок был раскрашен, словно монстр Франкенштейна, сшитый из разных кусков. Немного напоминал того самого мишку из курицы, печально известного своим уродливым обликом.

— У меня был мишка в детстве. Его звали Тим. Он был моим другом, а потом он умер и я его похоронил, — безразлично уставившись в потолок, рассказал Рамси.

— В смысле умер? Это же игрушка, — Теон продолжал перелистывать раскраску и рассматривая другие рисунки, всё более изумлялся.

— Я думал в детстве, что игрушки живые. Я отца разозлил и он медвежонка на части порвал. Я пытался починить, но ничего не вышло. Сначала в доктора играл, а потом в похороны. Закопал его во дворе: там даже цветочек растёт на его могиле — я сам посадил, — признался Рамси и вздохнул: столько времени прошло, а он ничего не забыл.

Теон не знал, как реагировать на такое признание. Он давно заметил у Рамси странную привязанность к неодушевлённым предметам, которые он наделяет свойствами живых существ.